Здравствуйте, уважаемая редакция газеты “Грани”!
Прочитав заметку “На Соборной площади ночью найден младенец” в № 229‑232 за 2 сентября, хочу высказать свою точку зрения.
Я никоим образом не хочу обвинять бабушку, а тем более прабабушку отправляемых в Дом ребенка братьев Данила и Ромы. И завершающее заметку “Дожили…” ни в коей мере не отношу к ним. Это восклицание уместнее в адрес матери и отца малышей.
Хочу рассказать о ситуации, в которой находимся сейчас мы с мужем. После смерти зятя наша дочь стала вести разгульную жизнь: пьянствовать, пропадать месяцами, подолгу нигде не работала. И вот нам, бабушке и дедушке, пришлось взять воспитание внучки, которой тогда было всего 10 месяцев, полностью на себя. Сейчас ей 4 года. Сколько сил и терпения вкладываем в нее, а ведь мы не молодые, у нас уже болячки: пошаливает сердце, повышается давление. А с материальной стороны как сложно!
Матери же до дочери нет никакого дела. У нее, похоже, вообще отсутствует материнский инстинкт. Обращалась дважды с заявлением в комиссию по делам несовершеннолетних, чтобы лишили ее родительских прав. Вызвали ее на обсуждение, вручили постановление о взыскании штрафа за ненадлежащее воспитание ребенка. А выплачивать его пришлось мне же, так как у нее нет денег. Наказали, получается, бабушку.
Вызывали нас еще на одну большую комиссию, где дочери дали срок на исправление образа жизни. После этого она устроилась на работу, откуда через четыре месяца ее уволили “по-хорошему” за прогулы. В настоящее время вновь тунеядствует, так же пьянствует, так же уходит из дома. А внучка как была на нашем иждивении, так и осталась. Мы, конечно, девочку не бросим, не отдадим в интернат. Но порой и призадумаешься: насколько нам еще хватит сил и здоровья, чтобы поставить ее на ноги, сделать человеком?
А все эти комиссии или участковые уполномоченные милиции, которые как облупленную знают мать нашей внучки, хоть бы поинтересовались, как живется нам, как живется девочке. Ведь дальше заседаний дело не идет.
С.
Материнство с червоточиной
Если бабушки совсем ни при чем, то откуда берутся матери-кукушки? Почему в списках лишенных когда-то родительских прав и лишившихся их сейчас одни и те же фамилии? Маму лишают прав на дочку, дочка бросает сыночка, тот подрастет и тоже откажется от своей кровиночки. Запутанный клубок! И не видно конца!
…Данил и Роман. 6 сентября издано постановление, на основании которого этих малышей определят в Дом ребенка. В отделе охраны прав детства еще долго пахло валерьянкой, после того как их бабушка написала два заявления, отдельно на каждого ребенка, с просьбой определить их в сиротский приют. Правда, употребляла лекарство не она, а пораженные ее равнодушием к судьбе родных людей сотрудники отдела. “Мне нужно пенсию зарабатывать”, — устно объяснила причину отказа от внуков молодая бабушка.
Яблоко недалеко от яблоньки укатилось. У объявившейся здесь позже мамы при упоминании о детях тоже ни один мускул не дрогнул, она просто поинтересовалась, сможет ли когда-нибудь забрать сыновей. Ей сказали, что сможет, если будет принимать участие в их воспитании и содержании и не лишится родительских прав. Однако пока мальчики жили в детской городской больнице, мама даже мельком не захотела взглянуть на своих крошек. Будет ли навещать малышей в другом казенном доме — Доме ребенка?
Не думайте, что рассказ идет об асоциальном семействе, состоящем из пьяниц и бомжей. На вид это приличные люди, добропорядочные граждане. Нелегкая жизнь, правда, на долю бабушки выпала. Женщина рано овдовела, осталась одна с трехлетней малышкой на руках. Вроде заглянуло солнце в оконце: встретился хороший человек, родились еще дети. Однако дочку при этом мама “потеряла”. Или дочка маму? Как бы то ни было, с тринадцати лет своенравная девчушка ведет вполне самостоятельный образ жизни. Мама о ней ничего знать не знала, более того, знать не желала. Не исключено, женщина и слыхом не слыхивала, что у нее растут внуки.
А вот история, как без мамы остались Данил и Рома. Молодая женщина с гражданским мужем, отцом детей, сидели в кафе. Повздорили. Женщина не долго думая развернулась и удалилась. Домой, в снимаемую квартиру, где обитали малыши, ночевать не пришла. Наутро объявилась, но муж не пустил ее, и она снова исчезла, уже надолго. Папа отвез Даньку и Ромку к своей бабушке-пенсионерке. Той эта обуза оказалась не под силу, она начала названивать в подразделение по делам несовершеннолетних, просить, ссылаясь на инвалидность третьей группы, забрать у нее детей.
Корысти ради?
История повторяется: от никому не нужных рождаются никому не нужные. Никаких родственных инстинктов! Ни у матерей (молодых и пожилых)! Ни у отцов! Последних, говоря об отсутствии родственных связей, можно даже ставить на первое место. Ведь ни для кого не секрет — институт отцовства в нашей стране тоже с трещинкой. И давно. По негласному закону при разводе с женой папа “разводится” и с детьми, и вся ответственность по их воспитанию ложится на женские плечи. Но это отдельная история, сегодня речь о матерях. И в большей мере с приставкой пра, ведь бабушка родоначальница. С нее, действительно, все начиналось. Это она, не кто-то иной, воспитала такого ребенка, и так, что, став взрослым, он отказывается нести ответственность за собственных детей.
Разговор о бабушках давно назрел и в связи с тем, что в последние годы они, как сговорившись, бросились лишать своих детей родительских прав. Основания есть — ненадлежащее выполнение выросшими чадами родительских обязанностей. Но подспудная причина — оформление опекунства над внуками и получение пособий, размер которых значителен: даже близко не сравним с другими ежемесячными пособиями на детей. Ребенок благодаря бабушке получал статус сироты, но в жизни его часто мало что менялось. Тем более, если семейство ютилось под одной крышей. Родители продолжают “тонуть” в алкоголе, воспитывая дитя на своем наглядном примере. И даже если бабушка (почему-то дедушки фигурируют в опекунских историях крайне редко) живет отдельно, она воспитывает внука точно так же, как когда-то воспитывала своего сына или свою дочь. Только за брак в этом деле получает еще и деньги от государства.
Воспитание внуков — не подвиг
В редакцию однажды пришла еще не старая женщина. Жаловалась на волокиту попечительской службы и просила помочь лишить ее собственную дочь родительских прав. Из беседы выяснилось, что внучка уже большая, старшеклассница, давно живет у бабушки. Папы у девочки не было никогда (не нонсенс ли?), мама беспробудно пьянствует, воспитанием дочери не занимается, на содержание ребенка денег не дает. Женщина не скрывала, что нужно пособие, и ради него, пусть даже оно будет выплачиваться всего один год, готова лишить внучку матери.
О том, что подростку предстоит пройти испытание судом, во всеуслышание заявить, что мама, даже такая, ей не нужна, умудренная житейским опытом женщина не думала. Не знала, видимо, и о том, что суд может не пойти ей навстречу, а если все-таки лишит маму девочки родительских прав, то опекуном бабушку может не определить, пособие не назначить. Потому как согласно статье 94 Семейного кодекса РФ содержание внуков — не подвиг, не жертва, а обязанность дедушки и бабушки. Если, говорится в законе, несовершеннолетние внуки не имеют возможности получить содержание от своих родителей, то получают право на взыскание в судебном порядке алиментов от своих бабушек и дедушек.
Ситуаций, похожих на рассказанную женщиной, в новочебоксарских семьях пруд пруди. Но не все бабушки так воинственно настроены. Одна также имеет дочь, которая сначала “приобрела” статус матери-одиночки, а потом “звание” пьяницы. Она тоже забрала у нее внука. Но растит его, не ропща, не требуя ниоткуда помощи. “Это мой крест, — говорит она, понимая и свою невольную вину во всем, — и пока ноги меня держат, буду нести его”.
“А в интернате плохо”
А вот история из разряда нетипичных: в течение года бабушка добивалась права воспитывать внука, который, может, и внуком-то ей не приходится. Они уехали из нашего города, поэтому можно рассказать подробности.
Сын этой женщины полюбил девушку, но когда у той родился ребенок, не признал его. Позже молодой мужчина выбрал себе в жены другую, а женщина с малышом нашла себе в спутники сожителя. Мальчик рос в условиях, далеких от идеальных: дома случались и пьянки, и драки. А год назад его мама уехала на заработки и пропала. Какое-то время подросток жил у матери сожителя, пока она не сдала его, по сути совсем чужого, в интернат.
Неофициальная бабушка все это время следила за судьбой мальчишки. Она не одобрила решение сына бросить собственное дитя, но и судить не хотела, просто, когда настал критический момент, взяла ответственность за судьбу внука на себя. Придумала красивую историю про папу с мамой, про то, как они любили друг друга, как она, бабушка, радовалась, глядя на них и их сынишку, своего внука. Не беда, мол, что у папы сейчас другая семья, бабушка по-прежнему своего внучка любит. Но рассказать эту историю успела лишь в интернате.
Мальчишка полгода прожил в учреждении для сирот, пока женщина не нашла его и не оформила необходимые для опеки документы. И эти месяцы он, наверное, запомнит на всю жизнь.
“Как там?” — спросила у него, когда они с бабушкой, счастливые от того, что нашли друг друга, пришли в редакцию. “Плохо”. – “Почему?” — “Бьют”, — признался он. “Кто?” — “Все”. — “За что?” — “Просто так”.
Вспомнила этот разговор и подумала о Роме и Данилке: как-то сложится их судьба? Они ведь бабушке не нужны.
Светлана СМИРНОВА.