Почему человек перед иконой открывает свою душу, просит о помощи Бога, молится о здоровье близких? Изображения ликов Святой Троицы, апостолов, святых во все времена обладали редчайшей ценностью для христиан. Они вызывают целую гамму чувств — от умиротворения до любви. И создание православных святынь нельзя назвать ничем иным, как таинством.
“Профессиональному художнику труднее в обучении иконописи. Он будет использовать перспективу, проекцию, объемы, плановость, композицию. А это всё излишне. Академические знания мешают следовать своей душе, а значит, слышать Бога”, — говорила своим ученикам руководитель школы иконописи при соборе святого Владимира Галина Кавказова.
Сейчас она преподает в духовной семинарии в Саранске. А мы встретились с ее учениками, которые вот уже 13 лет занимаются иконописью, новочебоксарками Людмилой СИНЯКОВОЙ и Анисией ТИТАРЕНКО.
Пасхальные яйца
“Мой путь к иконе начался в далекие 80-е годы прошлого столетия. Получилось так, что знакомый художник в канун светлого праздника Пасхи подарил мне деревянное яйцо. Я посмотрела на него и подумала: а что, если я попробую написать лик Спасителя. Взяла краски акварельные, которые у меня были дома, кисточки и написала. И удивительно: лик получился. На тот момент мне было 23 года. Я стала заказывать специальные деревянные заготовки и расписывать их ликами святых. Работы дарила своим близким, любимым, дорогим людям.
Впоследствии я занималась в педагогическом университете на подготовительном отделении изобразительного искусства. Было у меня домашнее задание написать картину “Серый день” . Так получилось, что это было в канун Пасхи. Я принесла работу и взяла с собой несколько пасхальных яиц. Мой педагог, заслуженный художник Чувашии Нина Алимасова оценила картину, указала на ошибки, недочеты. А потом увидела разрисованные яйца. Она очень серьезно посмотрела на меня и сказала: “Не надо вам заниматься живописью. Вот это ваше”.
Об открытии школы иконописи в 2010 году Людмила Синякова узнала из газеты “Грани”. Отучилась в ней четыре года. Там же познакомилась с Анисией Титаренко, с которой по сей день тепло общается.
Золото и минералы
Процесс иконописи очень трудоемкий и долгий, состоит из нескольких этапов.
На доску, обычно липовую, шпателем накладывается специальный грунт левкас, состоящий из желатина, льняного масла, желтка яйца, мела. Под золото, из которого делают нимб, используется грунт полимент. Следующий этап — нанесение рисунка и позолоты.
Иконы пишут темперными красками. Это натуральные пигменты — минералы драгоценных и полудрагоценных камней, которые перетирают курантом и разводят на специальной эмульсии.
Иконописцы работают по древней технике сухого письма Андрея Рублева. На рисунок наносится несколько слоев красок разного цвета (например, охра, гематит, умбра, киноварь и другие). По окончании работы, чтобы сохранить яркость, защитный слой — художественная олифа. Она пропитывает краски, цвета начинают проявляться, становятся более яркими и сочными. Отсюда такой колорит.
Если художник может изображать всё, что видит, включать фантазию, то иконы пишутся строго по древним канонам. “Икона принципиально отличается от картины. В первую очередь перспективой. В картине она линейная, уходит вглубь. В иконе наоборот: святые выходят вперед, как бы навстречу нам. Это обратная перспектива. Изображение ликов в иконе другое: маленький рот, огромные глаза. Всё чувственное, что отражает плоть, оно маленькое. Главное — духовность, глаза. Всё изображается плоским. И только лики, если обратите внимание, мягкие, объемные, выходящие к нам”, — рассказала Галина Кавказова в интервью журналисту газеты “Грани”.
Получить благословение
“В школу мы пришли невоцерковленными. Учились православным традициям. Всем классом ходили на исповедь, на причастие. Посещали православные праздники. Соблюдали посты. Обязательно ходили на службу. Очень важно перед написанием иконы покаяться в своих грехах, простить обидчиков. Тогда и работать станет легче. Ну и перед и после работы обязательно нужно прочитать молитву”, — рассказала Анисия Титаренко.
“Иначе иконы получатся обычными копиями, лишенными духовного содержания, — согласилась Людмила Семеновна. — Внутренне мы чувствуем благословение Бога. Когда приступаешь к работе, часы пролетают мгновенно. Ты забываешь все жизненные тяготы. В душе царит спокойствие, гармония и радость, а самое главное — любовь к Богу и ближним.
Вот вам два примера. Я была одна дома. Включила канал “Союз”. Слушала программу и писала икону. Такое умиротворение, такое внеземное вдохновение на меня нашло: я чувствовала, как кисточка летает. Так бывает, когда пишу иконы в храме. Сама обстановка на территории, звон колоколов — атмосфера очень влияет.
Другой случай. Я хотела приступить к работе, а супруг включил новости по телевизору. Я просидела какое-то время в оцепенении. Шла отрицательная информация, и работать я не смогла. Было тяжеловато. Мы обсудили этот вопрос со второй половинкой и договорились: когда я работаю, он не отвлекает меня лишним шумом”.
Троица и святой Мамант
Выбирая сюжеты, иконописцы основываются на своем внутреннем состоянии и личных предпочтениях. У Людмилы Синяковой любимая — Владимирская икона Божией Матери. Среди сюжетных — “Троица” Андрея Рублева. Она, кстати, стала ее первой работой в школе иконописи. “Образ святого архистратига Михаила Архангела” подарила епископу Игнатию, икона сейчас висит в нижнем храме.
Работы в основном идут на подарок близким или храму. “Года два тому назад протоиерею нашего храма Виктору мы написали всей группой икону святого мученика Маманта. В соборе находились его мощи, а иконы не было. Мы подумали и решили сделать такой подарок. Приложился каждый: кто-то шлифовал, кто-то золото укладывал, я рисунок сделала. 15 сентября, в день памяти святого Маманта и его родителей, эту икону выставляют на аналой.
Когда рисуем, мы вкладываем частичку себя. Подарок в виде иконы, если он, конечно, сделан христианину, нужный. Дарить икону — благочестивый обычай православной веры и проявление любви к ближнему. Сейчас пишу своей подруге святую мученицу Евфимию, это очень редкая икона. На заказ не работаю и денег не беру. Хотя материалы очень дорогие”, — рассказала Людмила Семеновна.
На пути к Богу
“У нас не было икон, — вспоминает свое детство Анисия Федоровна. — Да и вообще почти ни у кого в доме их не было. Мы росли в советские годы, и отношение к вере было соответствующее. Мать наша была неверующая. Но, что удивительно, всех семерых детей своих окрестила. А отец вернулся с войны инвалидом. Видимо, участие в боевых действиях заставило его поменять мировоззрение. Я видела, как он молился. У него была такая ужасная рана, а он работал. Я смотрела на него и думала: наверное, ему вера помогает. И сама со временем к ней пришла”.
“Я росла в атеистической семье. Была комсомолкой, состояла в рядах КПСС.
Окрестила меня и моего сына тетя из города Волжска. Мне было 33 года. Пришла я в храм мирской, далекой от веры. Изначально в школе иконописи соблюдение всех канонов для меня было вынужденной мерой, — признается Людмила Семеновна. — Сейчас анализирую поступок тети — я так благодарна ей.
Внутри каждого россиянина есть вера православная, где-то на подсознательном уровне проявляется стремление к христианству. Наверное, это заложено Богом. Вот я же взяла яйцо, краски, кисточки и написала лик Спасителя, хотя никогда не ходила в художественную школу. Проходя сквозь трудности и скорби, мы идем по дороге к Богу. И приходим”.
