У людей здоровых и не имеющих к медицине никакого отношения слово “реанимация” вызывает “пупырышные мурашки” и чувство глубокого уважения. А для тех, у кого родные и близкие находятся в отделении анестезиологии и реанимации (АнРО) между жизнью и смертью, оно означает “надежда”. Надежда на чудо, спасение, профессионализм врачей. Кто стоял у дверей блока интенсивной терапии с глазами, полными мольбы о помощи, тот подтвердит, что нет в словах этих пафоса и вымысла. Для них весь персонал реанимационной службы — полубоги, как и Вера Михайловна МИХАЙЛОВА — врач высшей категории.
Многие идут в медицину по стопам родных, посвятивших себя этому благородному делу. У Веры фельдшером работала бабушка. Еще в четвертом классе, когда учительница спрашивала ребят, какую профессию хотят избрать, отличники деревни Банново мечтали стать доярками, свинарками и трактористами. И только Верочка хотела быть врачом, что вызывало всеобщий смех. Но бабушка поддержала внучку.
В 1969 году, окончив медицинское училище, Вера пришла работать операционной сестрой в хирургическое отделение Новочебоксарской городской больницы. Затем была травматология, но девушке с энергией, бьющей через край, хотелось совсем другого. Успокоилось сердце лишь в АнРО, куда Вера перешла анестезисткой. В 1979-м, защитив диплом врача на медицинском факультете ЧГУ, вернулась в родное отделение уже доктором.
Вот как много лет отдано медицине, нашей городской больнице, родному отделению! Сколько дней и ночей посвящено спасению жизни других людей! Сколько спасено! А сколько их потеряно… Ведь служба реанимации — это постоянная борьба со смертью, борьба за жизнь. И не всегда ее, к сожалению, выигрываешь.
К смерти привыкнуть нельзя, просто с годами отношение к ней меняется. Очень тяжело, когда уходят молодые и дети. Болит, очень болит душа… Зато как светло, когда ты вырываешь с того света больного! Ради этих мгновений стоит жить и работать.
Скольким пациентам вернула жизнь, Вера Михайловна, как и другие реаниматологи, не считала. Ведь строитель тоже не подсчитывает, сколько выложил кирпичей за всю жизнь, или пекарь — сколько напек булочек.
Но бывают такие экстремальные случаи, которые остаются в сердце на всю жизнь. У Веры Михайловны — это младенец 1 года 8 месяцев от роду. Тяжелейшая пневмония с целым букетом осложнений: температура выше 43 градусов, анемия, одышка. Целые сутки боролись за жизнь малыша. При такой высокой температуре прямое переливание крови отца могло усложнить и без того критическую ситуацию, но это был единственный шанс на спасение. И Вера Михайловна его использовала на свой страх и риск. Она выиграла схватку со смертью. Сейчас “малышу” лет двадцать. Знает ли он свою спасительницу?
Или отравление уксусной эссенцией с остановкой сердца на полторы минуты… Я уверена, что таких воспоминаний у любого врача АнРО множество. “Обидно, правда, что больные нас совсем не помнят. Уйдя из отделения, даже не знают в лицо тех, кто спас их. Бывает, конечно, узнают по голосу или по глазам, но уж очень редко”.
“Не жалеете, что отдали всю жизнь работе в таком ответственном отделении?” — “Нет, — смеется она. — Я баба шебутная, люблю сплошной экстрим, в другом месте просто бы закисла”.
С глубоким уважением
ко всему персоналу отделения анестезиологии и реанимации городской больницы
Лена ЖЕНИНА.