Забытый премьер. Владимир Коковцов

Портрет Владимира Коковцова кисти Эмиля Визеля. 1911 год.

15 мая 1913 года. Николай II знакомится с экспозицией одного из крупнейших автосалонов в мире — Международной автомобильной выставки в Санкт-Петербурге. Фото с сайта gruzovikpress.ru

Если спросить человека, изучавшего историю в школе, кого из глав правительства при Николае II он может назвать, думаю, многие вспомнят Столыпина или Витте. Но самое интересное, что 105 лет назад, в год, который сегодня часть историков называет едва ли не самым экономически успешным за все время существования России, председателем Совета министров был малоизвестный сегодня Владимир Коковцов.
Кто он, каков его реальный вклад в экономический подъем России начала XX века и почему деятельность Коковцова оказалась столь полезной для страны?

Что было в 1913-м?
Начнем с того, что темпы роста царской экономики были относительно высоки с точки зрения мировых стандартов конца XIX — начала ХХ века. Россия принадлежала к группе стран с наиболее быстро развивающейся экономикой, таких как США, Япония и Швеция.
По важнейшим экономическим показателям Россия значительно приблизилась к ведущим странам Запада. По абсолютным размерам добычи железной руды, выплавке чугуна и стали, по объему продукции машиностроения, промышленному потреблению хлопка и производству сахара она вышла на четвертое-пятое место в мире. А в нефтедобыче на рубеже ХIХ-ХХ веков стала даже мировым лидером. Протяженность российской железнодорожной сети была второй в мире, уступая только США.
Промышленный подъем конца XIX века и 1909-1913 годов существенно продвинул страну по пути индустриального развития. Доля России в мировом промышленном производстве, составлявшая в 1881-1885 годах 3,4%, возросла к 1896-1900 годам до 5%, а к 1913 году — до 5,3%.
Россия устойчиво опережала крупнейшие экономики мира по темпам роста промышленного производства: ее отставание от Великобритании сократилось в 1885-1913 годы втрое, а от Германии — на четверть.
В немалой степени этот рост был связан с активной политикой государства в экономической сфере. Правительство способствовало не только железнодорожному строительству, но и созданию тяжелой индустрии, росту банков и, наконец, защите отечественной промышленности.
Неудивительно, что в акции и облигации российских акционерных компаний к 1913 году было инвестировано более 1,5 млрд рублей иностранных капиталов, или 18,6% от общего объема частных инвестиций.
К 1913 году Россия вошла в пятерку индустриально развитых держав тогдашнего мира. Экономический рост и структурные изменения царской экономики в 1885-1913 годах соответствовали образцу современного экономического роста, который испытали на себе индустриально развитые страны.

Коковцов — кто это?
1913-й, наиболее удачный год с точки зрения экономического развития, пришелся на период, когда во главе правительства стоял Владимир Коковцов. Он занял место председателя Совета министров после убийства Петра Столыпина в 1911-м.
Владимир Николаевич Коковцов родился в 1853 году, принадлежал к старинному, но небогатому дворянскому роду. Окончив Александровский (Царскосельский) лицей, служил в Министерстве юстиции, а с 1904 года занимал пост министра финансов, который, став премьер-министром, сохранил за собой.
Не все гладко было у Коковцова с самого начала его премьерства: в Совмине новому главе правительства противостояли министр юстиции Иван Щегловитов, министр обороны Владимир Сухомлинов, министр путей сообщения Сергей Рухлов, не желавший допускать частное предпринимательство в эксплуатацию железных дорог. Отношения с Думой складывались тоже не лучшим образом.
Коковцов считал необходимым приоритетную поддержку промышленности (включая покровительственные таможенные тарифы). Он проводил политику жесткой экономии государственных средств. Считал необходимым придерживаться “бюджетного равновесия” — покрывать обыкновенными доходами (не прибегая к займам) государственные расходы. Государственные займы всегда предлагал заменять прямыми инвестициями иностранного капитала в частную промышленность.
Также Коковцов выступал против коренных преобразований в отношении бюджета, считая недопустимым в области финансов “фантазии и авантюры”, настаивал на проведении осторожных налоговых реформ. При этом стоял на точке зрения, что осторожное повышение налогов возможно лишь как второстепенная мера для покрытия государственных расходов, а приоритет должен отдаваться естественному росту государственных доходов. В результате политики Коковцова сумма обложения на душу населения возросла лишь с 10,31 рублей в 1908 году до 10,84 рублей в 1912-м.

Почему его уволили?
Внешним поводом к устранению Коковцова стала борьба с пьянством. Вопрос этот действительно стоял в России остро. Все громче раздавались голоса, что правительство спаивает народ и что от казенной торговли водкой надо отказаться.
Распутин, противостоявший Коковцову, говорил, что “негоже царю торговать водкой и спаивать честной народ”, что пора “прикрыть царские кабаки”. Коковцов доказывал, что рост этот вполне соответствует росту населения, душевое же потребление не растет, а падает, и вообще, Россия занимает по этому показателю среди развитых стран чуть ли не последнее место.
В 1913 году в Думе был разработан законопроект о борьбе с пьянством. При его обсуждении в Государственном совете Витте обвинил правительство в спаивании народа — он-де в бытность министром финансов стремился всеми способами ограничить потребление водки, а после него все пошло прахом.
Коковцов же доказывал государю, что казна недосчитается значительных сумм, а земства потратят деньги без всякого толку, если заранее не определить, как именно они должны бороться с пьянством, и не установить контроль за расходованием средств. Доводы премьера Николай II слушал безучастно.
29 января 1914 года в 11 утра курьер привез Коковцову письмо от государя: “Владимир Николаевич! Не чувство неприязни, а давно и глубоко осознанная мною государственная необходимость заставляют меня сказать Вам, что мне нужно с Вами расстаться…”
Официально увольнение Коковцова состоялось в пятницу 30 января при его последнем докладе государю. После отставки Коковцов узнал, что, по мнению государя, он позволил Думе слишком много говорить, вмешиваться в дела правительства, великих князей и трона, словом, из трусости или по умыслу проявил себя противником “суверенного самодержавия”. А еще он возражал против курса на войну с Австрией и Германией.
“Я слишком близко видел, — писал Коковцов в мемуарах, — все недостатки военной организации среди той легкости, с которой относились люди, стоящие наверху правитель­ственной лестницы, к возможности вооруженного столкновения с нашим западным соседом… Война была предрешена еще тогда, когда у нас были убеждены, что ее не будет и всякие опасения ее считались преувеличенными либо построенными на односторонней оценке событий”. Первая мировая началась спустя полгода после его отставки.
Через четыре года Коковцов был арестован ЧК, но после допроса отпущен. Не дожидаясь нового задержания, он нелегально перешел границу с Финляндией. В эмиграции стал председателем правления Коммерческого банка. Работал над мемуарами, которые вышли в Париже в 1933-м. В 1943 году умер в оккупированной фашистами столице Франции, забытый в России, точнее, в Советском Союзе.

Государственные интересы превыше всего
Для страны Коковцов оказался необычайно полезен и смело может быть поставлен в один ряд с Витте и Столыпиным.
Отличаясь, как и они, высоким профессионализмом, размахом мышления, обладая осмотрительностью и необходимой на таком посту в России осторожностью и неторопливостью, он был, по признанию многих современников, человеком необычайно порядочным и цельным, обладал качествами, которыми после него уже, пожалуй, мало кто мог на этом посту в России похвастаться.
В тот момент, когда Коковцову были доверены бразды правления, именно осторожность, взвешенность главы правительства позволили в значительной мере стабилизировать политическую и экономическую ситуацию в России.
Он обладал замечательным для государственного деятеля качеством — его ум, рассудок всегда или почти всегда побеждали его личные симпатии или антипатии. Государственные интересы превыше личных амбиций и интуиции, считал Коковцов.