Центрифуга оставила без неба

Ефрейтор Сергей Егоров перед увольнением в запас. Фото из личного альбома С.Егорова

Житель Новочебоксарска Сергей Егоров признается, что в юности не мечтал о небе. А столкнул его с космической техникой случай.

В 1963 году он учился уже на третьем курсе Казанского государственного университета, когда всех студентов его года рождения призвали в армию. Служить выпало на военной базе “Ангара”. Здесь с 1957 года стояли на боевом дежурстве межконтинентальные баллистические ракеты  Р-7 и Р-7А.
“В 1966 году (шел третий год службы) на базу прибыл эшелон с оборудованием и множество гражданских специалистов, — вспоминает Сергей Петрович. — Так начиналось второе — космическое — предназначение полигона, получившего название Плесецк.
Кстати, после установки оборудования техническому персоналу предписали испытать себя в экстремальных условиях. После центрифуги, где испытуемого крутили во всех трех плоскостях, я не мог самостоятельно передвигаться и даже через 10–15 минут мог идти лишь от стенки к стенке.
 Так, “высотную” комиссию я не прошел, поэтому занимался предполетной подготовкой ракеты в ее первоначальном, горизонтальном положении.
В чем заключалась подготовка? В проверке всех систем ракеты-носителя и ее агрегатов, в том числе трубо­проводов, на герметичность под рабочим и высоким давлением: жидкого кислорода и жидкого азота, перекиси водорода”.
Первый запуск ракеты на космодроме Плесецк состоялся в марте 1966 года. “Проходил он ночью, я как раз стоял на посту, поэтому стал свидетелем запуска, — рассказал Сергей Егоров. — Все происходило на фоне переливающегося зеленовато-белого северного сияния, это придавало происходящему некоторую фантастичность. После отхода ферм и сброса подпитывающих кабелей на доли секунды она замерла на месте. А потом резко взяла старт, сопровождающийся сильным гулом”.
После окончания срока службы специалистам предложили остаться на сверхсрочную, но студентов ждало продолжение учебы, и Егоров вернулся в Казань. Но это уже другая история.