Молодые квартиранты составляют большинство

“Грани” читаю постоянно, хотя и не являюсь подписчиком. Был вынужден несколько раз обращаться с вопросами в адрес редакции, полученными ответами полностью удовлетворен. А это письмо касается, надеюсь, не меня одного.

Более 10 лет проживаю с семьей (4 человека) в доме секционного типа по адресу: Ельниковский проезд, дом № 4. На моих глазах менялся состав жильцов, медленно, но верно происходила их маргинализация. Все меньше оставалось работников промышленных предприятий, увеличивалось число безработных и представителей мелкого бизнеса: “челноков”, продавцов на рынках. Кто-то переезжал на освободившуюся жилплощадь родителей, кто-то, продав комнату, покупал с доплатой квартиру. После приватизации комнат кое-кто стал сдавать их внаем. С этого все и началось.
Если раньше квартиранты (жильцы, не зарегистрированные по адресу проживания) были редкостью, то теперь они составляют большинство. Подавляющая часть из них молодежь, и, смею утверждать, не самые лучшие ее представители.
Психология временщика никогда не была конструктивной, а помноженная на распущенность, вседозволенность и хам­ство, превращается в опасную для окружающих манеру поведения. Стали частыми шумные сборища с распитием спиртных напитков на общей кухне, курение и плевки в коридоре, кулачные разборки — и все это в любое время суток. А если сделаешь замечание, то услышишь в свой адрес столько нецензурщины (бывает, и угрожают), что начинаешь опасаться за свою жизнь и за жизнь близких, особенно детей. И за сохранность имущества.
Не надо мне говорить, что и раньше подобное было. Такого, в таком масштабе — нет. Еще в конце 80-х мой сын, ученик второго класса, уходил гулять, оставляя в дверях записку: “Ключ в тапочке у двери”. А сейчас разве это возможно?
Помимо безработной молодежи значительную часть жильцов составляют спившиеся граждане работоспособного возраста, превратившие свои жилища в притоны. От них и их “гостей” страдают соседи: пьянки круглые сутки, ночные визиты подозрительных лиц, драки. Страшно оставлять дома детей, уходя на работу. Милиция про все это знает, но ничего не может (или просто не хочет?) сделать. Доходит до того, что участковый инспектор милиции отказывается принимать заявление, подписанное постоянно проживающими на этаже. Как это назвать с точки зрения закона? К кому еще нам обращаться за помощью, если даже милиция не хочет помочь?
Перед каждыми выборами к нам в дом приходят кандидаты, обещают помочь навести порядок и в учете жильцов, и в коммунальном обслуживании, но воз и ныне там.
Хочу задать два вопроса органам власти. Знает ли участковый инспектор милиции, кто фактически проживает в домах № 4, 4а по пр. Ельников­скому? Платят ли граждане, сдающие свои комнаты в аренду, налог с дохода?
Мы, постоянные жильцы, платим за них за всех и за все: по данным жэка, в комнате ни­кто не проживает, на самом деле живут двое или трое, пользуются электроэнергией, водой, что отражается на общем потреблении коммунальных услуг, так как счетчики установлены на вводе в дом.
Уверен, что подобное происходит не только в секционках по пр. Ельниковскому, таких домов в Новочебоксарске десятки.
М.ЮРЬЕВ.