Федор Жоголев: Охота и рыбалка — это страсть

Федор Жоголев с трофеями.

Фото из архива Ф.Жоголева

Несколько месяцев назад председателем Чуваш­ской республиканской общественной организации “Чуваш­охотрыболовсоюз” был избран глава Новочебоксарского отделения Федор Иванович Жоголев, известный в нашем городе как организатор и бывший начальник учебного центра УФСИН, создатель первых кадетских классов.

— Чувашохотрыболовсоюз — одна из старейших организаций Чувашии, ей 93 года. Сейчас она переживает не лучшие времена. Когда-то в союзе насчитывалось 35 тысяч членов, теперь 7 тысяч. В каждом районе есть свое подразделение, по Чувашии насчитывается 17 охотхозяйств, работают 43 штатных специалиста: егери, охотоведы, ихтиологи, кинологи.
Организация деньги зарабатывает сама. Поступления составляют членские взносы, выручка от трех магазинов и деятельности охотхозяйств, организации соревнований, выставок, собаководство. Региональные союзы как дольщики ежемесячно уже 15 лет выпускают свою газету “Охота  и рыболовство Поволжья и Урала”, редакция которой находится в Чувашии.
— Сегодня общественным организациям трудно выживать.
— Она платит все налоги. Государство проверки всевозможные проводит, а помощи никакой не оказывает.
— Но угодья-то выделило.
— До недавнего времени у нас было 20 охотхозяйств. Семь изъяли, их за нами неправильно закрепили. В них сокращены рабочие места, они не приносят средств в бюджет. Их перевели в угодья общего пользования.
— А что делается в угодьях охотрыболовсоюза?
— У нас налажена под­корм­ка кабанов зерноотходами, для лосей делаем солонцы, подрубаем для зверей осинки, ведем учет животных на местах кормежки.
— К слову, на какого зверя можно охотиться?
— Из промысловых — на лося и кабана. Нет у нас, как в соседних регионах, медведя, косули. Имеющиеся биоресурсы мы и охраняем, правда, сил на это немного. Егерский состав малочисленный, от одного до трех человек на охотхозяйство.
— Почему так сильно сократилась численность союза?

— Нашу экономическую базу подорвало введение государственных охотничьих билетов. Через Управление охотничьего хозяйства их бесплатно выдают всем желающим для внесения в Госреестр. По этому билету отпускают в магазинах оружие, боеприпасы, выписывают путевки на охоту. Многие охотники сочли, что общественная организация больше не нужна. Им не надо платить членских взносов, отрабатывать на благо развития фауны. Заплатят за путевку 400 рублей и в общественных угодьях палят во все, что движется. Есть, конечно, нормы отстрела, но нет там контроля.

В наших охотхозяйствах за порядком следят егери, со­блюдаются нормы пропуск­ной способности. Весной они одни, осенью — другие.
В Чувашии наибольшей площадью угодий располагает Чувашохотрыболовсоюз, потом идут угодья общего пользования, затем частные, принадлежащие организациям или физическим лицам.
— Рыболовы более организованны?
— Еще хуже. Из семи тысяч членов нашего союза около 2 тысяч — рыболовы. Их количество тоже резко уменьшилось. Объявлено, что в России рыбалка — занятие бесплатное, поэтому многие решили, что в охотрыболовсоюз вступать нет необходимости.
Вместе с тем все крупные водоемы, и Волга в том числе, поделены на участки промысловой добычи и общедоступные. По правилам рыболовства, которые ни­кто не отменял, каждый добывающий биоресурсы из реки должен иметь паспорт или членский охотничье-рыболовный билет. На Волге документы может потребовать инспекция как нашей республики, так и марий­ская, татарская, нижегородская. А вот наличие членского рыболовного билета, стоящего 200 рублей, гарантирует отстаивание интересов простых рыбаков, поскольку законодательная база по­стоянно меняется и труднопредсказуема.
— С 10 апреля по 10 июня лов рыбы запрещен, за исключением ловли с берега на одну поплавочную или донную удочку не более чем с двумя крючками и вне мест нереста. Многие ли соблюдают это требование?
— Да нет. А еще многие рыбаки ведут себя на реках как потребители.
Нынешней зимой на лодочной станции у Новочебоксарска по соседству со мной рыбачили двое пожилых мужчин, которые сетовали, что рыбы в Волге не стало. А, уходя, оставили после себя пакеты, окурки, бутылку из-под водки. Я им говорю: откуда быть рыбе, если этот мусор весной попадет в Волгу и каждый окурок отравит по 1 куб. метру воды, а разбитые бутылки и пакеты 500 лет пролежат на дне.
— Нет культуры поведения на рыбалке и охоте?
— В том-то и дело. Настоящая охота — это целый пласт русской культуры. Тургенев говорил: “Человек, занимающийся охотой, — хороший человек”. А сегодня что видим? Осенью чуть почва подмерзнет, варвары выезжают в поля на “нивах”, уазиках, квадроциклах и стреляют в зайцев, бегущих в свете фар. А снег выпадет, носятся на снегоходах за ними. До того извращаются, что даже не стреляют, а лыжами давят бедных русаков.
Охота должна быть правильной. Весенняя — с подсадной уткой на селезня. На токующего тетерева — из шалаша. Это классические приемы, нормативы, правила, которые складывались десятилетиями.
Мы стараемся прививать цивилизованные методы и способы проведения времени на охоте. Зимой организуем соревнования по биатлону на Цивильском стрельбище, лучшим команде и участ­нику вручаем лицензии на отстрел кабана. В марте провели чемпионат по подледному лову рыбы, в мае состоится выставка охотничьих собак в Новочебоксарске.

— Ваше общество занимается и кинологической работой.

— В Вурнарах действует станция притравки охотничьих собак. Для этого дер­жим живых медведей, кабанов, барсуков, лис. Испытания собак проходят круглогодично, к нам приезжают из многих регионов страны.
На выставках собак работают квалифицированные судьи. Эти смотры собирают массу любителей животных.
— Какие проблемы стоят перед вашей общественной организацией?
— Главная — материально-техническое обеспечение. Мы остались без техники. Как без снегохода доставить егерю зерноотходы на кормовую площадку кабанам, соль травоядным? Нужны уазик, квадроцикл, трактор, ГСМ для охотничьих хозяйств. Они прибыли не дают, но о фауне заботиться надо.
Ищу спонсоров. За вложенные в развитие охотхозяйств средства предлагаем лицензии на отстрел лося, кабана, егерское обслуживание, проживание на охотбазах. Кстати, их 10 в системе Чувашохотрыболовсоюза.
— Какие хозяйства наи­более богаты охотничьими ресурсами?
— Угодья в Алатырском, Порецком, Шумерлинском, Ибресинском районах. Там и хорошие условия для охоты.
— База на Козином острове сохранилась?
— Она действует, рассчитана на 14 койко-мест и в охотничий сезон пользуется большой популярностью. У егеря лодка с хорошим мотором, он перевозит через Волгу охотников. В межсезонье принимает рыбаков. Весной в многочисленных протоках там добывают селезней с подсадной уткой, на вечерней зорьке — вальд­шнепов.
— Слышал, члены общества должны что-то отрабатывать.
— Чтобы получить путевку на охоту, нужно отработать по норме 5 человеко-дней на благоустрой­стве охотничьего хозяйства, разрешается заменить денежной компенсацией в размере 1000 рублей.

Охотники ведут учет поголовья пернатой дичи, завозят зимой соль, корма, ремонтируют лодки. Весной делают запруды, косят тростник и рогоз по берегам, устанавливают гоголятники (гоголь — промысловая нырковая утка весом до 1 кг, селится в дуплянках). Постоянно обновляем аншлаги, извещающие о границах охотхозяйства (после окончания охотничьего сезона они все простреляны). И на все это нужны средства.

— Вы — заядлый охотник?
— Эта страсть обуревает меня с детства. Больше люблю охоту на пернатую дичь, она динамичнее, чаще стреляешь. Когда собака поднимает на крыло крошечного перепела, попробуй успеть выстрелить, да еще точно. Если честно, добыча — не главное, увлекает азарт, нравится быть на природе.
Ходил на лося, кабана. Охотился не только здесь, а в соседних областях и многих регионах России. В Калмыкии — на сайгака, Астраханской области — на фазана, утку. Все отпуска проходят на охоте. 
— Где поблизости можно хорошо поохотиться?
— В Кировской области и на севере Нижегородской хорошая зверовая охота — там водятся лось, кабан, медведь.
Общедоступная, демократичная  — охота на лося загоном. Человек десять в складчину покупают лицензию (она стоит около 50 тысяч рублей) и выезжают в район охоты. Егерь по следам выясняет, в каком квартале зверь, и расставляет охотников по номерам. Загонщики с собаками шумно идут по лесу и гонят зверя на стрелков.
Интересная охота на лося. В сентябре у этих зверей брачный период, самцы стонут, ревут, зовут соперников на поединок. Есть егеря, хорошо подражающие им, они подманивают зверя под выстрел.
На кабана обычно охотятся с вышек на кормовых полях. Егерь показывает охотнику, какого зверя следует добыть.
— У браконьеров свои методы?
— Эти “хищники” безжалостны. Они пускают в поиск двух-трех зверовых лаек, которые находят кабанью семью и давят молоденьких поросят. Свиноматка не может защитить 8-9 поросят. У лаек на шее навигаторы, браконьеры быстро находят добычу. И ружья не надо.
Ставят петли на тропе. Зверь попадает головой в нее и, двигаясь дальше, затягивает петлю. Чем больше рвется, тем быстрее умрет.
— Интересные случаи на охоте происходили?
— В Кировской области взяли лицензию на лося. Стою на номере, где-то лайки работают. Слышу, в мою сторону бежит зверь. Жду. Вдруг из ближних кустов выскакивает огромный кабан, морда в пене. Он увидел меня, ни­сколько не испугался и стал приближаться.
Секач в холке был мне по пояс. Клацая клыками, остановился метрах в двух. Лайка бегала вокруг зверя, он и ухом не повел. У меня в руках был хороший пятизарядный карабин, и застрелить его можно было наверняка. Но лицензия имелась на отстрел лося. Я стоял, прижавшись к дереву, и решил сдерживать инстинкт самосохранения до последнего. Кабан медленно развернулся и скрылся в кустах.
— Мясо диких животных вкуснее?
— Без ветеринарного заключения есть медвежатину и кабанятину нельзя, можно заболеть. А вообще, мясо диких животных, не знавших антибиотиков и всякой химии, конечно, вкуснее и лучше.
Надо сказать, что мясо, добытое честной охотой, обходится дорого. К затратам на его добычу отнесите стоимость экипировки, оружия, лицензии, амортизации транспорта, бензина.
Охота, как и рыбалка — не добыча продуктов, а страсть. К иной год готовишься, ждешь, подбираешь компанию, договариваешься с принимающей стороной, вкладываешь средства…
— Я люблю природу, хожу в походы, но убивать животных мне не по душе.
— Это не убийство, а чест­ное, порой опасное единоборство со зверем, полным сил, или с осторожной и проворной птицей. Добыть трофей — большой труд. Члены нашего общества — защитники природы, радетели фауны.
— Супруга  не возражает против столь затратного по времени и финансам увлечения?
— Я ей очень благодарен за поддержку и помощь в этом деле. Она помогает выращивать щенков, воспитывать собак.
— Расскажите о семье.
— Супруга Надежда Петровна работала учителем, сейчас на пенсии. Одна дочь — офицер полиции, полковник, живет в Новочебоксарске, другая работает переводчиком в Москве. Внук — бывший выпускник кадет­ского класса, ныне офицер  в системе УФСИН, иногда составляет компанию мне на охоте.