Ангелы в пути

Эта скульптура украшает зал ожидания аэропорта Пулково в Санкт-Петербурге. Фото автора

Дрезденскую галерею туристы посещают ради “Сикстинской мадонны”.

Будни хороши своей размеренностью. А дороги — непредсказуемостью! Надо же дать повод отличиться нашим добрым ангелам! А еще в дороге можно разжиться новыми знакомствами и интересными историями. Мудрецы говорят: “То, что мы можем предвидеть, — это плод нашего опыта, случайность — подарок Бога”. И кто знает, за каким поворотом вас ждет самый драгоценный дар?

Там бродят медведи
Ну где еще, как не в трясучем плацкартном вагоне, могла я встретить человека аж с Сахалина? Да еще военно-морского офицера.
Хоть и поется, что на острове прекрасная погода, на самом деле климат там суровый — холодно, очень мало солнечных дней, низкая концентрация кислорода, как говорится, год за два. Зато море кругом! Соленые брызги, рыба, крабы, дешевые японские машины.
 — А за грибами вы там ходите? — конечно же, поинтересовалась я.
 — Да, ходит народ. И за грибами, и так, в походы, с палатками, — ответил собеседник и добавил, прихлебывая чай, — вот только медведей у нас много. В город, конечно, не заходят, но в год человек десять-пятнадцать в лесу задирают.
Я онемела. Вот это да! А впрочем, наши любители зимней рыбалки тоже еще те экстремалы, обожают покататься на льдинах. Никто же не удивляется!

Бременские музыканты, чуткий аэропорт и земля обетованная
А еще в одной из своих дорог я познакомилась со Светланой. Она меня подвозила на “Бла-бла-каре”, таком мягком платном варианте автостопа. Подбираешь по Интернету попутную машину — и в путь.
Светлана — красавица, классный водитель, астролог и немного бременский музыкант. Играет, поет, организовывает концерты, решительно оставив в прошлом надоевший офис. Как говорится, люблю такое!
А в Чески-Крумлове, небольшом городке южной Чехии, я разговорилась с парой из Израиля. Там, оказывается, свои проблемы. Ну, конечно, жара. А еще теракты и постоянная бдительность.
Младший сын новых знакомых служит сейчас в армии. И они, конечно, волнуются. Служба там длится три года, дает множество преимуществ — от льгот при оплате образования до полезных связей с сослуживцами. Вы будете смеяться, но дети олигархов в этой стране тоже служат в армии!
А вот в вуз поступить трудно. Абитуриенты проходят сложнейшие психоэмоциональные и интеллектуальные тесты. Выходит, не столько там нужно учителей, инженеров и врачей, сколько имеется умненьких еврейских детей. Тоже проблема у людей!
Еще они рассказали, что когда совсем замучает ностальгия, ходят в русский магазин за мороженым в вафельном стаканчике и краковской колбасой. Страну сменить можно, но детство, его ведь на другое не заменишь.
— А продавщица там ну такая медлительная, так хамит, прямо как в России, — пожаловались израильтяне.
Ох-хо-хо, давно они не бывали дома. У нас тоже, оказывается, кое-что изменилось.
И еще у меня была встреча, правда короткая, но умилительная. В Праге на выходе из метро перед длинной лестницей, ведущей на выход, стоял паренек в форме и предлагал помочь поднести чемоданы. На форменной курт­ке было написано: “Free airport service”. То есть “бесплатная служба аэропорта”. Хотя до самой воздушной гавани еще минут двадцать на рейсовом автобусе.
Непостижимо! Аэропорт еще на дальних подступах позаботился, чтобы пассажиры не надрывались, таская свой багаж по лестницам. Я не знаю людей, которые это придумали, но надеюсь, что моя благодарность к ним долетит.

Ave Maria
А еще мне недавно повезло исполнить мечту и встретиться с “Сикстин­ской мадонной” Рафаэля в Галерее старых мастеров в Дрездене.
Тысячи и тысячи гражданских, женщин и детей, погибли в этом городе в самом конце войны в результате чудовищных бомбардировок союзников. И красавец Дрезден тогда тоже погиб — большинство зданий было разрушено или сгорело в страшных пожарах, истративших весь кислород в огромном радиусе вокруг себя. Так что спастись было невозможно ни в каких подвалах и бомбоубежищах.
Сама война во всем подобна цепной реакции горения — вначале кажется безобидной, но, разгораясь больше и больше, выходит из-под контроля и полыхает, поддерживая саму себя, пока не кончится топливо.
Дрезден, конечно же, восстановлен, причем при строительстве использовались родные камни, оставшиеся от историче­ских зданий. Жутко видеть эти многочисленные черные вкрапления в фасадах посреди мирной и процветающей картины города — концертная площадка прямо на площади, белый рояль и молоденькая певица в джинсах божественным голосом поет “Ave Maria”.
А Мадонна Рафаэля уцелела в аду, ее надежно спрятали, и теперь можно прийти и полюбоваться. Представляю, как, наверное, критиковали Рафаэля в свое время за недостаточно благостное изображение святого семей­ства. Его Мария просто босая деревенская девушка, а ангелы и во­все похожи на шкодливых мальчишек: отвернись, и такого натворят! Но умение открыть божественное в простом — это и есть гениальность.

Арифметика добра
А мне хочется вам рассказать о встрече еще с одной Марией.
Мы ехали на поезде в Москву. Заметила я соседку, когда из ее кармана щедро посыпалась на пол мелочь.
 — Не люблю кошельков, — пояснила девушка, — и вообще всего лишнего.
“Ну, понятно, подрост­ковые закидоны, почти как у моей дочки в школьные годы. Ничего, подрастет — поумнеет”, — подумала я.
Впоследствии выяснилось, что одному из Машиных сыновей уже двадцать, а всего детей семеро. Из них трое младших — приемные. Похоже на мистификацию, но нет, все так.
Оказалось, что Ассоциация замещающих семей Чувашии, куда входят Мария и Тахир Мирджапаровы, уже практиче­ски “опустошила” детские дома Чувашии — около 95 процентов детей устроены в семьи.
Конечно, многие взрослые нашей республики хорошо поработали над тем, чтобы судьбы настрадавшихся малышей наконец изменились к лучшему. Это и Министерство образования, и органы опеки, и службы сопровождения. Но все-таки главный труд на тех, кто нашел для приемного ребенка место в своем доме и своем сердце.
Но проблем еще много. Например, такая — у детей постарше и подростков мало шансов на усыновление, а помощь им нужна не меньше, чем малышам. Знаете ведь, маленькие детки — маленькие бедки. Взрослеющие детдомовцы, к несчастью, плохо социализированы, реальной жизни совсем не знают, отстают в учебе.
Наша чувашская Ассоциация замещающих семей, которую возглавляет как раз Тахир Мирджапаров, сотрудничает с фондом “Арифметика добра”. Вместе они организуют занятия по Скайпу для старшеклассников. Эта программа называется “Шанс”. И это дей­ствительно спасительный шанс хорошо сдать ЕГЭ, поступить в достойное учебное заведение, найти себя в профессии и жизни.
Ребята постарше иногда гостят в доме у Марии и Тахира, просто чтобы побыть в семье, посмотреть, что чай наливается из чайника, а не появляется прямо в стакане, как в казенном заведении.
Мария не утаила, как было трудно поначалу с приемными детьми. Малыши пришли в семью с грузом совсем недетского опыта и тяжелыми психологическими травмами.
— Они ели как пылесосики и не могли наесться. И не поправлялись совсем. Ручки и  ножки как палочки. Анализы сдали, а там и паразиты, и лямблии, — у нее блеснули слезы, — как же так, ведь они практически в медицин­ском учреждении жили?
Но больше попутчице нравилось рассказывать, какие они сейчас — отогретые, веселые и живые. Дошло дело и до просмотра фотографий. Детских мордашек я насчитала больше десяти.
— Что-то многовато их у вас.
— А к нам соседские приходят каждый день играть, им так весело вместе! — простодушно сказала Мария.
Я, конечно, слышала, что такие люди бывают, но встретилась первый раз. Какие такие? А те, что, как Рафаэль, не боятся жить по-своему, по совести и сверяясь с сердцем. И уж точно не оглядываясь на то, что “люди скажут”. Вот они-то и есть самые счастливые. Несмотря на хлопоты, беспокойства и трудности.
Скоро Новый год, декабрь заметает все вокруг своей особенной волшебной метелью. И я верю, что добра, взаимопомощи и замечательных встреч в наступающем году будет еще больше, чем в уходящем.