В живых осталось двести...

Пишу с болью в душе. Посмотрите, что творится в нашем Новочебоксарске! Утром и днем молодые ходят в нетрезвом виде, пьют запоем и у старых матерей требуют денег.

Я двоих детей воспитывала одна. Когда сын ходил в детский сад, каждый день ему говорила, чтобы девочек не обижал. И если вечером ребенок шел ко мне с поникшей головой, знала: слово не сдержал. А значит, дома будет стоять в углу и гулять на улицу не пойдет.
Я воспитала достойного сына как для нашей Родины, так и для семейного очага. Он — афганец, с женой живет уже 30 лет. Пять лет работал без отпуска, чтобы выучить дочь. Моего сына любили и любят товарищи, уважали его сослуживцы и в Афганистане.
Два года добивалась я в вышестоящих организациях справки о сыне, чтобы доказать в собесе, что он служил в Афганистане и участвовал в боевых действиях, так как в военном билете запись есть, а печати нет. В Афгане сына ранило и контузило, а запись об этом тоже отсутствовала — не до военных билетов было им тогда.
Я помогала семьям погибших в Афгани­стане и умерших уже здесь, на родине, от ранений. Жалко ребят. Жили в городе 400 афганцев, осталось 200. И надо нам всем постараться сделать так, чтобы проблем в их жизни было как можно меньше. Они заслужили это своей болью.