Ван Гог и его музы

Ван Гог

Художником он решил стать в 27 лет. А в 37 выстрелил в себя из пистолета и через сутки скончался от потери крови. За это десятилетие он написал свыше 800 картин, которые сейчас являются одними из первых в списке самых дорогих, когда-либо проданных в мире. Но только одно из полотен при жизни нашло покупателя.

Кто знает, насколько дольше прожил бы Ван Гог и какими были бы его картины, если бы ему удалась “настоящая жизнь”, — такой он считал жизнь в кругу семьи. “Человек не может вечно плавать в открытом море, — писал он в одном из писем брату. —  Ему нужны хижина на берегу, огонь в очаге, жена и дети у очага”. Ван Гогу ничего этого испытать не пришлось. Судьба, как волна во время шторма, раз за разом отбрасывала его от спасительного берега.
1881 год. Винсенту 28 лет, в письме он делится с братом тайной: “Хочу сообщить тебе, что этим летом я очень сильно полюбил К.”. Далее сообщает, что К. ответила отказом, она сразу сказала: отношения невозможны. Невозможны никогда.
Под буквой “К” скрывалась двою­родная сестра художника недавно овдовевшая Корнелия Андриана (Кее). “Жизнь стала мне очень дорога, и я счастлив, что люблю. Моя жизнь и моя любовь — одно целое”, — писал Ван Гог и сравнивал свою любовь с куском холодного льда, который он прижимает к груди, чтобы растопить.
 Действительно, его ухаживания скорее напоминали навязчивое преследование. Не в силах выдержать поток признаний, Кее уезжает в Амстердам. Винсент начинает слать ей по нескольку писем в день — она возвращает их нераспечатанными. Молчание любимой приводит Винсента в ярость, он не желает мириться с отказом и едет в дом ее родителей.
Он появился, когда вся семья ужинала. Услышав о его приходе, Кее выскочила из-за стола и выбежала из комнаты. Она не пожелала выйти к своему поклоннику. Ее родители сначала были вежливы, но Ван Гог стоял на своем.
— Вот что, — вдруг осенило его, — глядите: сколько я продержу руку на огне этой лампы, столько минут пусть Кее будет здесь и выслушает меня! Больше мне ничего не надо!
И на глазах охваченных ужасом родителей молодой женщины тут же протянул руку в огонь. Оправившись от потрясения, отец Кее кинулся к нему.
— Ты ее не увидишь! — зло крикнул он и, поспешно задув огонь лампы, вытолкнул Винсента, чуть не потерявшего сознание от боли, из дома. Толкнул в объятия его судьбы. В волны бурного моря.
Еще дважды Ван Гог попытается осуществить свою саднящую мечту — создать семью. Он даже жаловался брату: “Я немедленно должен найти себе женщину, иначе я замерзну и превращусь в камень”.
1882 год. В Гааге, куда Ван Гог приехал учиться живописи, он приютил у себя больную, полуспившуюся проститутку, ожидавшую ребенка. Класина Мария, художник называл ее Син, говорила просто, без кокетства, не рисуясь и не стараясь приукрасить себя. Винсент увидел в ней сестру по несчастью. И подумал: “Если сложить два несчастья, то, может быть, получится хоть маленькое, но счастье?”
Син готовила еду, убирала комнатушку, позировала художнику. Она прожила в доме Ван Гога больше года. Он даже подумывал, не жениться ли на ней официально. Но одна только мысль об этом приводила в ужас его родителей. Мать и отец даже начали подумывать о том, чтобы объявить сына недееспособным. И Винсент расстался с Класиной.
1885 год. Второй женщиной, согласившейся стать женой Ван Гога, стала соседка его матери Марго, на 12 лет старше его, некрасивая, но сердечная и умная, из богатой семьи. Винсент был поражен: он нравился Марго! Он стал мечтать о женитьбе. Но на этот раз уже род­ственники Марго не разрешили ей выйти замуж за сумасбродного соседа, и та после попытки отравиться надолго попала в клинику.
Убитый горем Винсент вновь оказался один, теперь он знал, что тоска не отступит уже никогда. Отгоняя мрачные мысли, он пробует начать новую жизнь — конечно же, в живописи. Этой жизни хватит ровно на пять лет. 

***

Но что все-таки стало бы с художником, обрети он семью?
Вот как на этот вопрос отвечали горожане.

Андрей: У человека такого психологического склада не могло быть семьи. Если бы Ван Гог был другим, у него было бы все другое: и жизнь, и семья. Только это был бы уже не Ван Гог.
Любовь: Его судьба зависела бы от того, какая рядом муза с ним была. Поскольку он человек очень эмоциональный, то ему нужна была женщина, которая могла бы его уравновешивать: спокойная, терпеливая. Тогда бы он и ухо свое не отрезал, и мир увидел бы другие картины — эти пугают.
Татьяна: Все талантливые люди немного своеобразны. Считаю, создай он семью, он бы не изменился. Разве что прожил бы подольше. Лет на пять.
Александр: Мужчину, тем более талантливого, а значит, зацикленного на себе, не переделаешь, женщина должна была бы подстраиваться под него. Но подстраиваться под психа... Если бы художник все-таки женился, то начал бы ревновать жену, а потом повесился.