Рыцарь в серебряных доспехах Николай Гумилев

 Изысканный жираф с озера Чад — этот образ является своеобразной визитной карточкой не только автора, великого русского поэта Николая Гумилева, но и всего времени, что позже назовут Серебряным веком. Говорят, с расстрелом Николая Гумилева в августе 1921 года Серебряный век русской литературы и закончился.

15 апреля нынешнего года исполнилось 135 лет со дня рождения Николая Гумилева, в этом же году нас ждет и другая дата — 100 лет со дня его смерти. Что же такого совершил этот человек, что и спустя век его мысли и чувства остаются живыми и обсуждаемыми нашими современниками? Давайте разберемся.

Гимназист

Я в лес бежал из городов,

В пустыню от людей бежал...

Теперь молиться я готов,

Рыдать, как прежде не рыдал.

Николай Гумилев родился в Кронштадте 15 апреля 1886 года. В детстве он был очень болезненным и ранимым ребенком. По этой причине родители перевели сына на домашнее обучение. Родительская любовь помогла Николаю преодолеть детские недуги.

В течение трех лет, с 1900-го по 1903 год, семья Гумилевых жила в Тифлисе, поскольку родители решили, что их сыновьям нужно укрепить здоровье. У старшего сына, Дмитрия, был обнаружен туберкулез, а младший, Николай, нуждался в укреплении нервной системы. Именно в это время было опубликовано его стихотворение “Я в лес бежал из городов”.

В 1903 году семья вернулась в Царское Село, и еще через три года Николай окончил Царскосельскую гимназию. Учился плохо и даже был на грани отчисления, но директор гимназии Иннокентий Анненский заступился за Гумилева, сказав: “но ведь он пишет стихи”.

Начинающий поэт

Я вижу, ты медлишь, смущаешься… 

Что же?!

Пусть двое погибнут, чтоб ожил один,

Чтоб странным и светлым с безумного ложа,

Как феникс из пламени, встал Андрогин.

Получив аттестат зрелости весной 1906 года, поэт решил отправиться во Францию. Здесь он посещал выставки, картинные галереи, лекции по литературоведению в Сорбонне. 

Гумилев стал издателем литературного журнала “Сириус”, но лавры предпринимателя ему явно не грозили. Печатное издание не пользовалось популярностью, хотя в одном из его номеров (а их вышло всего три) были опубликованы стихи Анны Горенко, будущей Ахматовой. Это был дебют поэтессы.

В Париже Валерий Брюсов рекомендовал Гумилева таким знаменитым в то время поэтам, как Дмитрий Мережковский, Зинаида Гиппиус, Андрей Белый, однако мэтры поначалу прохладно отнеслись к молодому таланту. В 1908 году Гумилев анонимно отправил им свое стихотворение “Андрогин”. Оно получило крайне благосклонный отзыв. Мережковский и Гиппиус высказали желание познакомиться с автором.

Путешественник

Что ты видишь во взоре моем,

В этом бледно-мерцающем взоре?

“Я в нем вижу глубокое море

С потонувшим большим кораблем”.

Свежие впечатления Николай Гумилев решил черпать из путешествий по миру. После двухлетнего пребывания в Париже он отправился в Египет. Через некоторое время у него закончились деньги, но это нисколько не испугало отважного путешественника. Он оказался настоящим стоиком, жил впроголодь, ночевал на улице и испытывал небывалое вдохновение, которое позволило ему стать автором целого ряда произведений.

Вернувшись в Россию, поэт изложил свои впечатления о Египте в стихотворениях и рассказах “Носорог”, “Ягуар”, “Жираф”, “Гиена”, “Леопард”, “Крыса”, “Корабль”.

Первая поездка на Черный континент состоялась в 1907 году. Поэт с детства мечтал побывать в Африке, но отец сказал, что не даст ему ни денег, ни благословения на опасное и безрассудное путешествие. Гумилев сумел сэкономить нужные средства из родительской “стипендии”, присылаемой ему, пока он учился в Сорбонне, и отправился в дорогу.

Незадолго до поездки он в очередной раз сделал предложение руки и сердца Анне Горенко и получил отказ. Возможно, этот отказ тоже повлиял на решение 21-летнего Николая отправиться в Африку: таким образом он хотел доказать возлюбленной, что достоин быть рядом с ней.

В 1909 году Гумилев все же добивается руки Ахматовой и вновь уезжает в Африку, на этот раз в составе экспедиции, организованной академиком Радловым. Исследователи проходят пустыню, неоднократно подвергаются нападению аборигенов, переправляются в корзинах на веревках через реку, кишащую крокодилами, и возвращаются в Россию только в феврале 1910 года. Гумилев весел, вдохновлен, он венчается с Анной, выпускает сборник стихов “Жемчуга”, а впечатления от поездки позже послужат основой для поэмы “Мик” и “Абиссин­ских песен”.

Последнее путешествие Гумилева в Африку состоялось в апреле 1913 года. Его материалы были переданы в Музей антропологии и этнографии, где и хранятся до сих пор.

Жених и муж

А ночью в небе древнем и высоком

Я вижу записи судеб моих

И ведаю, что обо мне, далеком,

Звенит Ахматовой сиренный стих.

Историю любви Николая Гумилева и Анны Ахматовой трудно назвать красивой или романтичной. Она принесла много боли и страданий и ему, и ей. Николай Гумилев трижды получал отказ от Анны Ахматовой, но продолжал по­свящать ей свои лучшие стихи. И когда наконец он добился руки возлюбленной, жизнь, которая должна была превратиться в сказку, рассыпалась, словно карточный домик.

Несмотря на трагизм их отношений, союз Гумилева и Ахматовой интересен слиянием судеб двух гениальных поэтов.

После развода Гумилев еще раз женился, а Анна Ахматова трижды была замужем. Но после расстрела поэта 26 августа 1921 года именно она сохранила у себя его рукописи, пыталась издавать сборники поэта, всячески помогала биографам и посвящала Гумилеву свои стихи.

Что ты бродишь неприкаянный,

Что глядишь ты, не дыша?

Верно, понял: крепко спаяна

На двоих одна душа.

Эти строки Анна Ахматова написала в декабре 1921 года. Она называла себя вдовой Гумилева и до последнего дня сохранила память о нем.

Воин

Как собака на цепи тяжелой,

Тявкает за лесом пулемет,

И жужжат шрапнели, словно пчелы,

Собирая ярко-красный мед.

На войну Николай Гумилев записался добровольцем. Участвовал в наступлении Русской армии на Восточную Пруссию в августе 1914-го. Гумилев целыми днями не вылезал из седла. Вечером, когда его сослуживцы устраивались на ночлег, он, безмерно усталый, еще умудрялся сочинять. Война в его стихах выглядела яркой, чарующей, похожей на живописное полотно.

Воевал Николай Гумилев храбро, за воинскую доблесть был награжден двумя Георгиевскими крестами. Был произведен в офицеры.

В 1916 году вышел его сборник стихов “Колчан”, в который вошли стихи на военную тему.

Поздний Гумилев

Пуля, им отлитая, просвищет

Над седою, вспененной Двиной.

Пуля, им отлитая, отыщет

Грудь мою, она пришла за мной.

В последние месяцы жизни Гумилева не покидало ощущение близкой гибели. В 1921 году Петроградская ЧК инспирировала так называемое “дело Таганцева”, который вместе со своими единомышленниками будто бы замышлял контрреволюционный переворот. 3 августа был арестован и Николай Гумилев, незадолго до этого избранный председателем Петроградского союза поэтов. Ему вменяли в вину то, что он, хотя и отказался вступить в группу заговорщиков, не донес о заговоре властям. Сделать ему это не позволил кодекс чести.

24 августа к расстрелу был приговорен 61 человек, в том числе и Гумилев. Позже свидетели расскажут, что Николай Гумилев, офицер, дважды Георгиевский кавалер, блестящий поэт, на расстреле улыбался.

Так был убит русский рыцарь Николай Гумилев.

Заблудившийся трамвай

Шел я по улице незнакомой

И вдруг услышал вороний грай,

И звоны лютни, и дальние громы,

Передо мною летел трамвай.

Как я вскочил на его подножку,

Было загадкою для меня,

В воздухе огненную дорожку

Он оставлял и при свете дня.

Мчался он бурей темной, крылатой,

Он заблудился в бездне времен...

Остановите, вагоновожатый,

Остановите сейчас вагон!

Поздно. Уж мы обогнули стену,

Мы проскочили сквозь рощу пальм,

Через Неву, через Нил и Сену

Мы прогремели по трем мостам.

И, промелькнув у оконной рамы,

Бросил нам вслед пытливый взгляд

Нищий старик, конечно, тот самый,

Что умер в Бейруте год назад.

Где я? Так томно и так тревожно

Сердце мое стучит в ответ:

“Видишь вокзал, на котором можно

В Индию Духа купить билет?”

Вывеска... Кровью налитые буквы

Гласят: “Зеленная”, знаю, тут

Вместо капусты и вместо брюквы

Мертвые головы продают.

В красной рубашке, с лицом, как вымя,

Голову срезал палач и мне,

Она лежала вместе с другими

Здесь, в ящике скользком, на самом дне.

А в переулке забор дощатый,

Дом в три окна и серый газон...

Остановите, вагоновожатый,

Остановите сейчас вагон!

Машенька, ты здесь жила и пела,

Мне, жениху, ковер ткала,

Где же теперь твой голос и тело,

Может ли быть, что ты умерла?

Как ты стонала в своей светлице,

Я же с напудренною косой

Шел представляться Императрице

И не увиделся вновь с тобой.

Понял теперь я: наша свобода

Только оттуда бьющий свет,

Люди и тени стоят у входа

В зоологический сад планет.

И сразу ветер знакомый и сладкий

И за мостом летит на меня,

Всадника длань в железной перчатке

И два копыта его коня.

Верной твердынею православья

Врезан Исакий в вышине,

Там отслужу молебен о здравии

Машеньки и панихиду по мне.

И всё ж навеки сердце угрюмо,

И трудно дышать, и больно жить...

Машенька, я никогда не думал,

Что можно так любить и грустить!