В “Долине смерти” — тишина
Отряд “Патриот”. Фото из архива отряда
Найденные поисковиками снаряды.
С 25 по 31 июля на территории Болховского района Орловской области прошла международная “Вахта памяти-2014”. В этот раз она была организована Федеральной службой судебных приставов, руководитель которой Артур Парфенчиков сам лично участвовал в раскопках.
“Долина смерти” — такое название в народе получила территория по долинам рек Ока и Зуша на участке от Болхова до Новосиля. С 8 января по 20 апреля 1942 года в ходе Болховской наступательной операции наши войска потеряли, по официальным данным, 21 тысячу солдат. Самые ожесточенные бои велись за взятие Кривцовской высоты, которая открывала путь на Болхов. Огромное количество погибших на Болховской земле заставляет уже не первый раз приезжать сюда поисковиков.
О том, как там несли “Вахту памяти” чувашские приставы, “Граням” рассказал старший поискового отряда, ведущий специалист-эксперт отдела по противодействию коррупции Управления ФССП России по Чувашии Сергей КВАСОВ.
— Как вы оказались в поисковом отряде?
— Наши судебные приставы в составе отряда “Патриот” не раз выезжали на раскопки. Военная тема всегда вызывала у меня огромный интерес, и я давно мечтал побывать в этих местах. Мой отпуск как раз пришелся на конец июля, и я был очень рад такому стечению обстоятельств.
Вместе с сотрудниками службы судебных приставов — это Григорий Григорьев, Тимур Галимов, Сергей Тимофеев, Инга Максимова, Раиса Павлова, Ирина Быкова, Анастасия Зеленова — выехали в Орловскую область. В наш отряд также записались корреспондент Национального радио Родион Архипов, начальник отдела ФССП по Марий Эл Олег Иванов с дочкой.
По приезде мы разместились в палатках. Всего “Вахта” собрала около 300 приставов из всех регионов России, также были поисковые отряды из Армении, Киргизии и три из Орловской области.
Каждое утро в 9 часов мы выезжали на раскопки и пропадали там до 7 часов вечера. У нас был огромный интерес, а времени не так много, всего неделя, поэтому мы и после ужина шли на объекты, туда, куда можно было добраться пешком.
Вместе с отрядом из Ульяновска нашли останки советского солдата. Он не был захоронен. К сожалению, нам не удалось найти медальон. В Кривцовском мемориале находится крупное захоронение погибших воинов — около 20 тыс. человек. Лишь фамилии 9 тыс. из них известны.
Раскопки в этом месте проходят постоянно, тем не менее металлоискатель все время звенел. Там кругом сплошная “железная” земля. Среди местных ходят легенды о том, что немцы сходили с ума, глядя на то, как бесстрашно наступали красноармейцы. Говорят, на 15 бойцов была одна винтовка, но они шли на врага.
— Останки немецких солдат хоронят там же, в мемориале?
— По инструкции сразу после обнаружения немецкого солдата необходимо сообщить об этом организаторам. Ничего трогать и выкапывать нельзя. На раскопки имеют право только немецкие представители.
Перед окончанием “Вахты” одним из отрядов как раз был найден немецкий солдат. При нем медальон, он был целый. У немцев медальоны сделаны из сплава алюминия, размером с детскую ладошку, состоит из двух частей: одна при наступлении смерти отрывалась командованием, вторая оставлялась при нем. А тут сохранились обе части, значит, солдат пропал без вести.
— Поисковики много находят оружия, останков солдат, но мало медальонов. Почему?
— В 41-м был издан приказ о “смертных” медальонах. Фамилия, имя, отчество, год рождения и название военкомата, откуда был призван солдат, писали на бумаге, сворачивали в трубочку и засовывали в небольшую колбу. После эти медальоны отменили. Тогда солдаты свои данные начали прятать в пустых гильзах: высыпали порох, вместо него клали бумажку с именем и фамилией, затыкали вновь пулей. А в 1942-1943 годах медальоны были бумажные в виде паспорта, вот они и терялись или все написанное стиралось.
Перед поездкой прочитал о боях, которые шли в этой местности. А шли они долго. Большое количество солдат полегло там. Мы наступали — немцы отходили, они наступали — мы отходили. Настоящей мясорубкой была та война.
Говорят, что тела убитых лежали полгода, а на них ложились свежие трупы. Некогда было хоронить. Местные жители обматывали потом трупы проволокой и сталкивали в траншеи. Это было ужасно.
Я нигде такой тишины не слышал, как там: за неделю всего пару раз прочирикала птичка. Это удивительное место. Там многое понимаешь. Мелкие наши дела ничто по сравнению с тем, что осталось на том поле и в тех лесах.
— Вы вернетесь на раскопки?
— В следующем году непременно хочу попасть на весеннюю “Вахту памяти”, еду в апреле. А потом еще неделю в июле-августе. Весь свой отпуск планирую там провести. Мне это нужно, там все иначе, и оттуда возвращаешься другим.
