Мария ЗАХАРОВА: Терроризм — это фашизм XXI века

M.Zakharova_foto_iz_arkhiva_ONF_2.JPG

На прошлой неделе в Санкт-Петербурге состоялся третий медиафорум независимых региональных и местных СМИ “Правда и справедливость”, организованный Общероссийским народным фронтом (ОНФ).  Обсудить вместе с экспертами российского уровня последние тенденции отрасли со всей России приехали более 500 журналистов, в числе которых был и представитель “Граней”.
На форуме говорили и о противодействии информационной войне, в которой Россия только недавно начала достигать первых успехов. Есть мнение, что это связано с назначением на должность спикера МИДа Марии Захаровой, в народе часто называемой “Анти-Псаки”. Нашему корреспонденту повезло лично участвовать во встрече с ней и записать особенно яркие моменты беседы.

Ради спасения любви
Приезд такой заметной на международной политической арене фигуры к журналистам из глубинки был самой обсуждаемой темой дня. В том числе и потому, что анонсирован он был как “творческий вечер”.
— Мне позвонили и спросили: “У вас сегодня творче­ский вечер в Петербурге. Что вы будете там делать?” — улыбнулась Захарова. — Мы с организаторами ОНФ этот вопрос “разрулили”, я попросила переименовать мероприятие, но решила воспользоваться случаем и прийти одетой неформально. Надеюсь, вы мне это простите.
Аудитория простила и оценила — в зале сразу же возникла очень теплая обстановка. Общение с журналистами началось с вопроса представительницы СМИ Северной Осетии, которая попросила “спасти любовь” россиянина и американки. Девушка приехала к возлюбленному, но по незнанию закона навлекла на себя массу проблем и теперь готовится к депортации. Мария пообещала помочь, пошутив, что “только ради спасения любви она сюда и приехала”.
Кажется, уже окончательно позабыв о серьезности меро­приятия, девушка задала второй вопрос: “Раз уж у нас творче­ский вечер, не могли бы вы рассказать о себе?” Зал поддержал аплодисментами, а Мария не растерялась: “Тогда мне следовало бы начать так: я не вижу ваших рук!”
О достоинстве внешней политики
— Когда пришло время задуматься о будущей профессии, я сказала папе, что хочу пойти по его стопам. “Не хочу разбивать твоей мечты, но в нашей стране дипломатом или журналистом-международником женщины не становятся”, — сказал он. Но в итоге получилось, что я совмещаю и то, и другое.
— С вашим приходом у Госдепа США не осталось шансов в информационной войне. (Аплодисменты зала.) А вот сам вопрос: “Завершилась сирий­ская операция. Что мы приобрели, с чем остались?”
— Во-первых, я понимаю, почему многим было обидно слушать то, что они говорили, а иногда и откровенно “несли”. С какой легкостью эти ребята (за которыми стоит мощный гос­аппарат) рассуждали на тему Украины, демократии, свободы! Мы-то понимали, насколько это серьезно: к нам сразу приехало несколько сотен тысяч людей, и мы, и вы с ними общались. Нельзя скатываться до личной травли. Всегда нужно относиться к таким вещам пусть не без иронии (этого никто не запрещает), но с достоинством.
Спасибо за комплимент, но я знаю, что нам еще есть над чем работать. Самое плохое, что, когда у нас все хорошо, мы расслабляемся.
Во-вторых, сирий­ским вопросом занимается Минобороны. Но я могу сказать, здесь дело определенно в терроризме. Когда кто-то заявляет, мол, где Сирия, а где мы, — Брюссель все показал. Ведь это столица Евросоюза, там такая охрана, что ко многим зданиям вы подойти не можете, не то что фотографировать. И по этому городу была нанесена такая системная атака. Пришло время забыть о границах. Нельзя поддерживать террористов в одном месте и думать, что они не придут к вам.
Только с возникновением украинского вопроса в каждом доме стали обсуждать внеш­нюю политику, до этого было информационное затишье.
“Россия в Сирии поддерживает кровавый режим”, “Россия становится осью зла” и т.д. — вся эта ложь предназначалась для того, чтобы не был услышан наш главный тезис: если не отреагировать сегодня, завтра терроризм будет распространяться с колоссальной скоростью.
Когда мы озвучили его на Мюнхенском форуме по без­опасности, нас освистали. Прошел всего год, и те, кто тогда свистел и топал, как под копирку стал озвучивать тезисы, которые российская сторона заявляла уже много лет, в том числе в этом самом зале. А сами европейцы поняли это даже не из СМИ, а лично пообщавшись с беженцами (кто-то называет их мигрантами, но мы все понимаем).
Если в Европе происходят теракты, начинаются посты в “Фейсбуке”, подсвечивание аватарок. А как же сотни и тысячи сирийцев, чем они хуже нас? Поэтому то, что было сделано в Сирии российскими дипломатами вместе с силами ВКС, кто-то называет чудом — перемирие длится уже месяц!
Западное сообщество не хотело слушать о переговорах сирийской оппозиции с Дамаском. Однако под председательством России и США переговоры начались. И именно это сочетание перемирия и мирных переговоров дает Сирии шанс.
О журналистах
— Для МИД нет ничего лучше конструктивной критики. Нас периодически ругают за то, что мы не отстаиваем интересы россиян за границей, не защищаем русский язык, исторические памятники. Без статей, которые высвечивают проблемы, не может быть того самого гражданского общества, которое, на мой взгляд, нам нужно как кислород. Без него никуда. Поэтому “подсветка” проблем нужна, но это не имеет никакого отношения к информационным вбросам, которые идут сейчас по многим аспектам.
По моему опыту, когда сотрудник СМИ хочет разобраться в проблеме, он обращается за комментариями, статистикой, данными. Когда же готовятся информационные атаки, мнением официального МИД РФ или другого государственного ведомства никто не интересуется.
В Америке и Европе высокие профессионалы в журналистской среде. Но повсеместно там идут материалы о том, как у нас все плохо.
Работая в Штатах с 2005-го по 2008 год, я поняла: в Америке и вообще на Западе внедрена и применяется на практике политика “no good news from Russia” — “отсутствие хороших новостей о России”. И это ключевой момент для понимания информационной истории.
За эти годы из описывающих нашу нормальную жизнь были сообщения о гастролях Большого театра, выставке в музее Гуггенхайма. Остальное — теракты, коррупция, преступность. Или какой-то трэш наподобие ролика с Ютуба, показанного на канале CNN о женщине, живущей в квартире с 250 кошками — как пример быта обычного россиянина.
Мои глаза открылись после статьи в одной из центральных западных газет. Была очередная годовщина Беслана. Все теракты плохие, но Беслан стоит особняком. Это фашизм XXI века. Какое-то сочувствие должно быть к этой трагедии? Так вот, очередная статья и на первой странице фото разрушенной школы и подпись: “Сегодня годовщина. Прошло столько времени, а власти до сих пор не поставили памятник”. Представляете?
А суть была в том, что еще просто по живому все было, еще слишком свежо в памяти. Никому не важно, что восстановили школу, сколько усилий для реабилитации детей и родителей было вложено. А у них получилось, что главное — мы не сделали памятник!
Все слышали имя наводчицы Савченко. Но мало кто вспоминает погибших на Украине журналистов Корнелюка и Волошина. При этом заметьте, ни Госдеп, ни МИДы всех стран, ни Парламентская ассамблея, которые всегда под лупой рассматривают убийства журналистов, не сказали ничего.
Вы хоть раз слышали требования по расследованию убийства Корнелюка и Волошина? Я видела только один доклад, где через запятую среди прочих было упоминание о них. И все это на фоне того, что все эти структуры как один твердят о невиновности Савченко. Почему те, кто постоянно следит за соблюдением прав и свободы СМИ, ни разу не адресовали вопрос к Киеву о ходе расследования убийства российских журналистов?
— Будут ли признаны Россией ДНР и ЛНР?
— Следует понимать, что мы находимся в кризисе международных отношений. И что этот кризис высвечивает как плохое, так и хорошее. Мы работаем не на распространение кризиса. Мы исходим из того, что все, что записано в “Минске”, так и должно быть. И мы делаем все, чтобы этот план был реализован.

ДОСЬЕ

Мария Захарова родилась 24 декабря 1975 года. В 1998-м окончила МГИМО (университет) МИД России по специальности журналист-международник. Владеет английским и китайским языками. Имеет дипломатический ранг чрезвычайного и полномочного посланника второго класса. Кандидат исторических наук. Член Совета по внеш­ней и оборонной политике России.
После окончания университета поступила на работу в систему МИД России редактором “Дипломатического вестника”. В 2005-2008 годах — руководитель пресс-службы Постоянного представительства России при ООН в Нью-Йорке. В 2008-2011-м занимала различные должности в центральном аппарате МИД. В 2011-2015 годах — заместитель директора Департамента информации и печати МИД России.
В августе 2015 года назначена директором Департамента информации и печати МИД России (стала первой женщиной в этой должности). С приходом Марии Захаровой на этот пост российский МИД заговорил на другом языке — привычный официоз теперь соседствует с неформальными заявлениями в соцсетях. Сама Захарова говорит, что МИД России идет в ногу со временем.