Жене развод, детей — в деревню, или Откуда берутся бездомные ребятишки

Как говорят в народе, закон что дышло: куда повернешь, туда и вышло. Так и в этой истории: не оставил бы папа детей без жилья, если б во главу угла встали статьи Семейного кодекса РФ. Но, подмяв их под себя, восторже­ствовало жилищное законодательство со всеми своими противоречиями. Но обо всем по порядку.

Жили папа и мама (назову их Андрей и Ирина) и их двое деток. Жили в квартире, приобретенной в собственность Андреем еще до брака. Два года назад семья распалась. Мужчина, оформив развод с женой, решил освободиться не только от нее, но и от деток, и подал иск в суд. Потребовал сначала снять всех с регистрационного учета, а потом и вовсе выселить. Упирал на пункт 4 статьи 31 ЖК РФ: “право пользования жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется”. В связи с расторжением брака, мотивировал истец, ответчица и несовершеннолетние дети являются бывшими членами семьи собственника, вследствие чего у них прекратилось право пользования квартирой.
Бывшие жены бывают, а вот бывших детей... Такого понятия не существует, точно так же, как не может существовать бывшей мамы, бывшего папы, как последнему бы ни хотелось. В соответствии со ст. 63 и 64 Семейного кодекса РФ родители (в том числе и отец) должны заботиться о здоровье, физическом, психическом и духовном и нравственном развитии своих детей, защищать их интересы. Эти обязанности сохраняются и после расторжения брака, и имеющееся право на заботу дети не теряют. Следовательно, как счел Новочебоксарский городской суд, лишение детей возможности пользования жилым помещением может повлечь нарушение их прав, и в этой части иска Андрею отказал. А поскольку Ирине было где жить, принял решение снять ее с регистрационного учета и выселить.
Дети продолжили жить в квартире. Ирина осталась при них, варила, стирала, убирала, провожала в школу и встречала. Андрей исправно платил алименты, но жить рядом с бывшей женой не мог и из собственной квартиры ушел. Искал пути выхода из сложившейся ситуации. Через пару месяцев нашел.
Вооружившись пунктом 2 статьи 292 Гражданского кодекса РФ, гласящим, что “переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника”, Андрей продал квартиру. Вместе с детьми. В договоре купли-продажи просто подписал пункт, гласящий, что в течение 15 дней обязуется выписать их. Затем снял сына и дочь с регистрационного учета в Новочебоксарске и оформил временную регис­трацию в селе Тугаево Комсомольского района.

Как Андрей пояснял потом в суде по иску бывшей жены о признании сделки недействительной, сделал это “с целью улучшить свои жилищные условия и жилищные условия своих детей”. Но на вопрос о том, что это за условия, какая площадь, сколько комнат, где дети будут спать, есть ли кровати, не смог ничего вразумительного ответить, кроме — кроватей предостаточно, пусть спят. Между тем заботливый папа “поселил” деток в деревянном доме 30-летней постройки, где зарегистрированы и живут родственники покупательницы новочебоксарской квартиры: женщина с двумя малолетними детьми и ее несовершеннолетний брат-инвалид. Всего вместе с новочебоксарцами 7 человек.
Улучшением жилищных условий это не назовешь. Но, может, Андрея беспокоило состояние здоровья деток — часто болеют, а в Тугаеве свежий воздух, ягоды, молоко? Но нет — у дочки бронхиальная астма, живет на ингаляторах, состоит на учете у педиатра, к тому же подозревают серьезное заболевание нервной системы, сын также наблюдается у окулиста с патологией органов зрения. Им необходимы консультации медиков-специалистов, а не советы деревенской бабки-знахарки.
Увы, доводы Ирины, действовавшей в интересах своих несовершеннолетних детей, утверждавшей, что Андрей заключил договор купли-продажи квартиры, выписал их из квартиры с целью лишения жилья, Новочебоксарский городской суд признал несостоятельными. Собственник вправе, звучало на заседании, совершать со своим имуществом любые действия. То, что отец зарегистрировал своих детей в деревне, отмечала Фемида, юридически значимым обстоятельством не является, поскольку сама по себе регистрация не может служить ограничением или реализацией прав на жилище. Тем не менее, отказывая Ирине в удовлетворении иска, признавал право на квартиру за новой хозяйкой и лишал тем самым этого права несовершеннолетних детей.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Чувашской Республики с указанными выводами суда первой инстанции согласилась.
И еще один иск не замедлил себя ждать. На этот раз от владелицы спорной жилплощади, кстати, занимающей должность хоть и незначительную, но во властных структурах. Она требовала выселения детей. И Новочебоксарский городской суд, еще не так давно (года не прошло) утверждавший, что “лишение детей возможности пользования жилым помещением может повлечь нарушение их прав”, установил: девочка и мальчик в квартире проживают без законных оснований. Доводы матери, что им негде жить, не стали основанием для отказа в иске — суд решил выселить детей.
Ирина попробовала опять же через суд обязать бывшего мужа обеспечить сына и дочь иным жилым помещением. Бесполезно. Андрей представил доказательства, что у него нет средств, чтобы снимать им жилье, так как выплачивает алименты. А из полученных от продажи квартиры 950 тысяч рублей, по его словам, 700 тысяч он израсходовал на погашение долга. На вопрос суда, откуда такие долги, человек, не замеченный в азартных играх, не моргнув глазом ответил: игровые автоматы виноваты...

Пока суд да дело, пленум Верховного суда Российской Федерации принял постановление от 2 июля 2009 г. № 14 “О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации”. В силу положений Семейного кодекса РФ, говорится в пункте 14 документа, расторжение брака родителей, признание его недействительным или раздельное проживание родителей не влияют на права ребенка, в том числе на жилищные. Поэтому прекращение семейных отношений между родителями несовершеннолетнего ребенка, проживающего в жилом помещении, находящемся в собственности одного из родителей, не влечет за собой утрату ребенком права пользования жилым помещением в контексте правил части 4 статьи 31 ЖК РФ.
В то же время Семейный кодекс РФ утверждает, что ребенок имеет право на защиту своих прав и законных интересов, в том числе от злоупот­ребления со стороны родителей. В данном случае — папы. Кто этим должен заняться, в п. 3 ст. 56 говорится: должностные лица организаций и иные граждане, которым станет известно о нарушении прав и законных интересов, обязаны сообщить об этом в орган опеки и попечительства. При получении таких сведений орган опеки и попечительства (в Новочебоксарске это отдел, который так и называется — по охране прав детства) обязан принять необходимые меры по защите прав и законных интересов ребенка. Но, как фиксируется в материалах судебных дел, ни на одном заседании, касающемся выселения детей Андрея и Ирины, сотрудник отдела по охране прав детства администрации Новочебоксарска не присутствовал. То представлялось заявление о рассмотрении дела без его участия, то вовсе не сообщалось о причине отсутствия.
Что в итоге? Андрей по месту регистрации в деревне никогда не жил и не живет. Он в Новочебоксарске, в другой квартире, половина которой принадлежит ему по наследству. Его дети тоже в городе, вместе с мамой живут у бабушки в бывшем общежитии, где общие кухня и туалет и комната площадью 17,8 кв. метра. При санитарной норме 6 кв. метров на каждого здесь приходится менее четырех с половиной. Сын и дочь спят с мамой втроем на одном диване...
Ольга КУДРОВА.