“Темный” миллионер без имиджа

Одни помнят этого человека как организатора подпольных рок-концертов и фестивалей в Москве (с участием групп “Кино”, “Машина времени”) в конце семидесятых — начале восьмидесятых годов прошлого века. Другие связывают его имя с недавними гастролями в нашей стране западных музыкантов. Третьи говорят, что он — первый главный редактор журнала “Плейбой” в России. Из-под пера этого человека вышли четыре книги, за его плечами работа на радио и телевидении (“Кафе Обломов” на НТВ, “Программа А”, “Экзотика”, “Музыка в стиле пепси” на канале “Россия”, “Культтовары” на канале “Культура”). А еще съемки в нескольких фильмах, книгоиздательская деятельность... Пожалуй, мало найдется областей искусства, в которых он не попробовал свои силы.
Добавлю пару штрихов. Основатель издательского дома “Имедиа”, миллионер, один из членов жюри Всероссийской акции “Читают все!”. В качестве книжного эксперта Артемий Троицкий и пришел во Всероссийский выставочный центр, где в кафе его ждали финалисты конкурса. Первым делом гость извинился за опоздание и нелест­но отозвался о петербургской команде, которая организовывала гастроли Мадонны в России. Сообщил, что любит провинцию и региональных журналистов в отличие от столичных…

— Артемий Кивович, за что любите провинцию?
— Во-первых, сам я волжский, родился в Ярославле. Правда, прожил в нем только первые три месяца своей жизни. Родители-студенты ютились в маленькой комнатенке в Москве. Когда подошел срок, они решили, что рожать мама отправится в родной город, где была трехкомнатная квартира у моих дедушки с бабушкой.
Во-вторых, люблю ездить по России. Гостю в регионах хорошо. Он всегда приезжает на праздник, его встречает толпа народу, все в кайф, весело... Потом человек уезжает и думает: какой замечательный област­ной центр! Вот он отбыл в свою метрополию, а люди остались. Торжества прошли, скучно. Ничего не происходит... Однако это верно лишь отчасти. Реальное значение имеет лишь то, что внутри человека, а не во­круг него. Уверен, не только в областном, но и районном центре можно жить интересной жизнью. Тем более сейчас, когда есть Интернет.
— А в Чебоксарах доводилось бывать?
— Нет. Мечтаю съездить.
— Основная сфера вашей деятельности — музыка. А любите ли читать?
— Читаю меньше, чем хотелось бы. Покупаю книг много, потом просто не успеваю их открыть. До сих пор дома лежат две пачки, с которыми никак не могу ознакомиться. В основном это русская и зарубежная со­временная проза. Чтобы я за что-то взялся, надо мной нужно подвесить дамоклов меч. К примеру, вел в этом году в Санкт-Петербурге премию “Национальный бестселлер”. Все шесть романов, попавшие в шорт-лист (список победителей), прочитал.
— Как относитесь к аудиокнигам? Они придуманы как раз для занятых людей.
— Безусловно, вещь удобная. Однако слушаю так много музыки, что при виде носителя под названием “CD” начинает пробивать дрожь. Поэтому аудиокниги не для меня.
 — Есть любимые авторы?
— Пелевин. Пишет ничуть не хуже Гоголя и Достоевского. Мы привыкли считать, что классики недосягаемы. Однако, например, Платонов чуть больше полувека назад не считался классиком. Современники относились к нему гораздо хуже, чем нынешние к Пелевину. Уверен, что в XXII веке в русской литературе имя Пелевина будет стоять в одном ряду с авторами XIX века.
— Всегда ли произведения талантливых авторов успешно продаются?
— Денежная выручка — сомнительный критерий качественности литературы. Народ чаще оказывается сер, чем мудр. Вот и появляются ребята типа Бориса Акунина, Дарьи Донцовой, Оксаны Робски. На самом деле это плохие писатели. Нет, вот Чхартишвили — умный дядька и хорошо владеет словом, он просто пишет плохие книжки. Причем нарочно. Специально снижает уровень с тем, чтобы его понял сценарист Первого канала.
— Вам не показалось, что на этой выставке (речь о XIX Московской международной книжной выставке-ярмарке. — Прим. авт.) представлена преимущественно проза и почти нет поэзии?
— У каждого вида искусств есть периоды спада и подъема. В шестидесятые, например, музыка находилась на пике. Вся культура “вращалась” вокруг нее, сейчас же она напоминает лунный пейзаж — мрак и жуть. С поэзией то же самое. Кстати, недавно впервые за долгое время в одном из клубов Москвы прошел турнир поэтов. Куртуазный Вадик Степанцов состязался с поэтической звездой Интернета Андреем Орловым. Оба читали свои порно­графические грязные матерные стихи, публика была в диком восторге. Вообще, веселая получилась акция. Возможно, с таких вот вечеринок начнется возрождение интереса к поэзии. Хотя, если в ней не будет мата, стихи вряд ли получат успех.
— Вы знали лично Александра Башлачева. Поделитесь воспоминаниями о нем.
— В издательстве “Время” в прошлом году вышла книга — полное собрание текстов его песен, стихотворений. В сборнике мое предисловие, в нем все написано. Добавлю лишь, что Александр Башлачев — главный человек в моей жизни.
— Что известно о его сыне Егоре?
— Ему сейчас 17 лет. Живет в Москве с мамой Настей. Песен не пишет. Трудный подросток. Остальное без комментариев.
— Мемуары какой отече­ственной звезды прочитали бы с интересом?
— Пугачевой. Жизнь ее исключительно любопытна, в ней до сих пор есть стороны, ясные (и мне в том числе) не вполне. Впрочем, зная Аллу Борисовну, уверен, что книга, если даже и выйдет, будет не полной и не вполне искренней.
— Сейчас в регионах стали издавать глянцевые журналы...
— Думаю, это очень здорово. Не правы те, кто считает, что в регионах все печатные издания должны быть на серой бумаге. Пусть даже деньги на издание дают бандюки из водоч­ных и кокаиновых прибылей. В мест­ных гламурных журналах печатаются хорошие журналисты, которым неплохо платят, с изданием сотрудничают классные фотографы. Вообще, весь гламур — не более чем игра, а игры не должны возбраняться.
 — Существует мнение, что мужские журналы более интеллектуальны, чем жен­ские. Это действительно так?
— Вся политика глянцевых журналов зависит от рекламодателей. Какие из них дают рекламу в женских? Те, что выпускают белье, одежду, сред­ства по уходу за волосами, лицом, телом. А в мужских? Машины, часы, коньяки, аксессуары для рыбалки... Автомобиль заведомо более сложен, чем зубная паста. В этом вся разница.
— Среди ваших статей есть такие, за которые сегодня стыдно?
 — Я всегда был сам по себе, не состоял ни в каких творче­ских союзах, меня ни­кто не контролировал. Писал, о чем хотел. Сам придумывал темы, излагал мысли. Как написать о чем-то, что очень любишь, дабы это еще и опубликовать? В советское время существовали определенные смешные ходы. Например, совершенно авангардная, максимально экстремальная и радикальная английская группа “Генри Кау”. Заголовок моей статьи гласил: “Генри Кау” — ансамбль английских комсомольцев”. Где-то я вычитал, что ребята, как все нормальные люди того времени, участвовали в каких-то леворадикальных движениях, спели однажды что-то типа “пошли вы на фиг, подлые капиталисты”. Значит, английские комсомольцы. Или умудрялся крутить по первой программе Всесоюзного радио (1977–1978 годы) панк-рок, хотя его тогда громили в печати по всему Союзу. Дело было в правильном подборе композиций, а главное, в идеологиче­ски выдержанном комментарии на русском языке к английской песне. Вот за такие вещи, возможно, меня кто-то упрекнет.
— Тем не менее вас редактировали?
— И иногда весьма жестко. Авторов не принято было спрашивать, согласны ли они с изменениями, вносимыми редактором.
— А есть музыка, которую не слушаете?
— Такой, как ни странно, много. Например, большую часть рок-музыки. Меня напрасно называют рокером. Совершенно не знаю, что такое хард, хэви металл. А вот мои любимцы — группа “Мумий Тролль” и ее солист Илья Лагутенко.
— В роли вампира он тоже понравился?
— Я не смотрел “Ночной дозор”.
— Но снимались во втором фильме...
— Да, было весело. Выпили, потанцевали. Играл я темного (темнее некуда) в сцене, когда Городецкий (Хабенский) приходит на вечеринку к темным. Загримировали меня здорово, был весь в крови, каких-то струпьях. Кстати, недавно снялся в серьезной роли у Михалкова-Кончаловского. После Канн­ского фестиваля фильм “Глянец”, думаю, выйдет и в России. Играю в картине пластического хирурга. Роль хоть и второго плана, зато со словами.
Под занавес журналисты не могли не задать вопрос о картонной короне с надписью “Почетный гость” на голове Троицкого. Оказалось, ее на Артемия Кивовича надели на презентации книги, с которой он и пришел на встречу. “А как же имидж?”— спросили музыкального критика. “У меня его просто нет”, — по­следовал ответ.
Андрей СЕРГЕЕВ.