Мордовская Мадонна

Мария Егоровна Баранова, жительница нашего города, недавно отметила 90-летие. За эти годы ей пришлось пройти длинный и тяжелый путь, но жизнь не сломала ее. Сохранила ясность ума, удивительную память и, что самое главное, здоровье. Мария Егоровна вырастила четверых детей. Сейчас на ее глазах растут внуки и пра­внуки. Жизнь пошла спокойно и размеренно. А буквально недавно была государственная немилость, еще раньше Великая Отечественная, а до этого ссылка и еще много-много нечеловеческих испытаний.
С Марией Егоровной меня познакомил ее внук Алексей. Она была против того, чтобы о ней писали в газете, да и вспоминать прошлое не хотелось. Однако, начав рассказывать, увлеклась, и мне показалось, что ее история — словно сценарий для фильма-эпопеи.

— Мария Егоровна, вашу семью раскулачили и сослали в Сибирь, когда вам было всего 13 лет. Как удалось пережить этот страшный период?
— Нас арестовали как кулаков, дали всего несколько минут на сборы и повезли с матерью в Читинскую область. Ехали шесть недель. Поселились в бараке, а с нами еще 100 человек. Было тяжело, приходилось очень много работать. Все — и мужчины, и женщины — намывали золото, стоя по колено в воде. Рядом с лагерем жили китайцы, иногда удавалось выменять у них на горсть золота хлеб.
Можно сказать, нам повезло — мы попали в лагерь, где уже находился мой брат Иван. Его с женой Матреной сослали раньше. Теперь он заботился не только о ней и родившейся недавно дочке Олечке, но и о матери и обо мне.
В лагере — очень холодно, мне не в чем было выходить на улицу. А еще началась цинга, у всех стали выпадать зубы. Я тоже заболела. Мать с Иваном решили, что нужно бежать, потому что так долго не протянем.
— Вы вместе незаметно покинули лагерь?
— Ваня только проводил нас, дал немного денег, а сам остался — у него ведь жена и совсем маленькая дочь, они бы не смогли далеко уйти. Он заранее узнал у китайцев тропинки, по которым можно добраться до железнодорожной станции, и показал нам их.
Мы шли лесом, всего боялись, прятались в кустах. Пробравшись к станции, взяли билеты на поезд до родного села Булаево (это в Мордовии). Как-то на одной остановке я вышла на перрон, чтобы найти еды. Пока стояла в очереди за горячим супом, состав тронулся, а я осталась, начала плакать. Но мне тогда повезло: мужчина, ехавший с нами, взял за руку и повел к начальнику вокзала, все ему объяснил. Тот посадил меня на прибывший следом  скорый поезд, и мы с мамой встретились на следующей станции.
— Вам удалось добраться до дома?
— Да. Помню, в одном месте нужно было делать пересадку. На перроне началась страшная давка, все бросали свои вещи и лезли в вагоны. Впереди меня оказался высокий широкоплечий мужчина. Очень хорошо запомнила  его красную рубаху. Я схватилась за него, и он втиснул нас внутрь. Так мы, слава Богу, добрались до родного села.
— И началась мирная жизнь...
— Меня тут же выдали замуж. Тогда ведь выбирать не приходилось, как родители скажут — так и будет. Не то, что сейчас. Но муж попался хороший, жаловаться не на что. Звали его Михаилом, служивый. У него 7 классов образования, и поэтому его отправляли иногда на дополнительные курсы обучения красных командиров. В 36-м у нас родилась первая дочка, Нина. А вскоре умерла моя мама.
— Во время войны муж ушел на фронт?
— Мы жили тогда в Бресте и практически первыми встретили беду. Он служил там. Еще до начала войны на моих руках умерла Нина, и родился Алеша. Ему было всего 9 месяцев, когда на нас напала Германия. 
Помню, проснулась под утро от непонятного грохота. В дом вбежал Михаил: “Немец бомбит! Прощайте, спасайтесь!”. А сам побежал на заставу, даже по­прощаться толком не успели. Я схватила Алешу, документы. С маленьким ребенком на руках не знала, куда деваться, долго бежала лесом. Кругом суматоха, взрывы. Приходилось прятаться в окопах, кустарниках, чтобы летчики не заметили. Возле меня остановилась грузовая машина, и шофер махнул мне рукой. Далеко, правда, не уехали: везде было полно беженцев и раненых. Один командир сказал, что немцы уже далеко впереди, и мы сейчас в их тылу.
Тогда пришлось многое пережить. С малышом, без документов (их выбросила на случай, если попадем в плен: боялась, расстреляют) я всю войну скиталась, шла к себе в село. Где на лошадках подвезут, где на поезде, но чаще всего пешком. Конечно, голодали. Врага так и не увидела. Только слышала выстрелы. Молилась всегда об одном — если убьют, пусть вместе с ребенком, а то как он один без меня останется… С трудом добралась до родного дома в Мордовии. Там и пережила беду.
— С мужем встретились?
— После войны. Я жила с сестрой Ганей. Михаил написал ей письмо, что война окончилась, он жив, а вот Мария, то есть я, с ребенком погибли. Я сразу же ответила ему, что мы с Алешей целы и невредимы. Скоро он к нам приехал. Сын не узнал его и очень долго привыкал.
Михаил рассказал, что после того, как мы расстались, они с небольшим отрядом сдерживали немцев. Но было бесполезно — оружия не хватало, а враг шел на танках, бомбил с самолетов. Солдаты понимали, что находятся в тылу, пытались вырваться из окружения. Им с трудом это удалось, но потом он попал в плен. Долго пришлось мучиться в концлагере, пока в 45-м не освободили американцы.
— Как оказались в Новочебоксарске?
— Алексей женился, устроился работать на “Химпром”, получил комнату в малосемейке возле военкомата. В 1979‑м мы переехали к нему. Затем я сама получила квартиру как многодетная мать: к тому времени у меня было уже четверо ребятишек.
Вот так и жила Мария Егоровна с мужем на пенсии, растила внуков. Как оказалось, после побега из ссылки в Сибири она и ее мать числились во всесоюзном розыске, и реабилитировали их лишь в 92-м году. Но об этом Мария Егоровна рассказывает неохотно, и так уже многое пришлось вспомнить. Не хотела прошлое ворошить, а вот как бы заново все пережила.
За свои годы многое повидала и перетерпела хрупкая женщина, но сейчас, слава Богу, все хорошо, рядом заботливые родственники. В прошлом месяце всей семьей справляли юбилей. Дети и внуки арендовали для Марии Егоровны теплоход, устроили ей настоящий праздник. Разве могла она раньше мечтать о таком? Это счастье в награду за ее терпение.
Евгений КУРУЛЕВ.