Марина Саприко: Жизнь на верной ноте

Заслуженный работник культуры ЧР, доцент, заведующая кафедрой музыкально-теоретических дисциплин и фортепиано факультета искусств ЧГУ им. И.Н.Ульянова Марина Саприко. Фото Валерия Бакланова.

В начале июня в рамках празднования “Акатуя” большая группа артистов Чувашской Республики побывала с концертами в Ульяновске и Димитровграде. Выступления проходили при аншлагах. Чуваш­ская диаспора, истосковавшаяся по родным мелодиям, горячо принимала артистов. В качестве солистки Чувашской государственной академической симфонической капеллы под управлением народного артиста России профессора Мориса Яклашкина выступила заслуженный работник культуры ЧР, доцент, заведующая кафедрой музыкально-теоретических дисциплин и фортепиано факультета искусств ЧГУ им. И.Н.Ульянова Марина САПРИКО.
— Марина Станиславовна, чем вы порадовали соотечественников?
— Я исполняла “Рапсодию” основоположника чувашской профессиональной музыки Анисима Асламаса. В Ульяновске программа прозвучала с Государ­ственным академическим симфоническим оркестром Ульяновской области “Губернаторский” — коллективом высочайшего профессионального уровня. Свою партию исполнила на “Стейн­вее” — рояле знаменитой мировой марки с бесподобным звуком. Играть с таким оркест­ром почетно и радостно. Участники делегации вернулись окрыленные радушным приемом и успехом.
— Музыкой вы занялись в детстве. Родители, видимо, мечтали видеть дочь за фортепиано?
— Они не музыканты. Мама прекрасно поет, в свое время поступала в оперный театр. Многие ее родственники замечательно играют на музыкальных инструментах, но профессионально этим не занимались.
Еще ребенком я твердо знала, что пойду в консерваторию. Мама заметила тягу к пению и в девять лет повела в музыкальную школу. Мне все время везло с педагогами, особенно в училище имени Павлова, где занималась в классе Людмилы Борисовой. Она ученица Натальи Фоминой, а та в свою очередь училась у самого Генриха Густавовича Нейгауза.
Курс был сильнейший, у нас занимались молодые люди, пришедшие в музыку не случайно. Сегодня многие избирают музыкальное поприще, если в других сферах ничего не получается.
— Потом учеба в Казанской консерватории?
— Сначала ориентировалась на Нижний Новгород, но поехала в Казань. У нас председатель экзаменационной комиссии был из Казани, он обратил внимание на мою игру и пригласил учиться в консерваторию.
Конечно, московская и ленинградская консерватории престижней и конкурс туда больше, но и по­ступив в казанскую, нельзя не считать себя счастливым. Там опять повезло, по классу специального фортепиано занималась у профессора Виктора Александровича Столова, а он ученик Эмиля Григорьевича Гилельса — основателя советской пианистиче­ской школы. Я горжусь такими учителями, для музыкантов это своего рода марка, знак качества.
— Правильно ли выбран путь?
— Я счастливый человек, потому что занимаюсь любимым делом. По окончании консерватории начала работать в Чебоксарах в музыкальной школе и одновременно в оперном театре концертмейстером. Я специализировалась по работе в оперном театре и отчасти знала репертуар, изучала клавиры. Не жалею, что никуда не уехала.
— Что дает работа с деть­ми в смысле профессионального роста?
— Дети — это всегда позитив. Они открыты для реализации всех твоих возможностей. В музыкальной школе главная задача педагога не только в профессиональной ориентации. Нужно научить ребенка понимать музыку, убедить в том, что мир звуков один из самых прекрасных и удивительных, через него можно реализовать свои ощущения, фантазии, даже философские взгляды. Но без самостоятельных занятий и помощи родителей ребенок не добьется хороших результатов.
Другая составляющая творческого процесса — исполнительская концертная деятельность. Когда ты на сцене один на один с ин­струментом, стараешься наполнить содержанием и смыслом нотные знаки, написанные композитором, то, скорее всего, это удастся человеку, которому есть что сказать.
— Задача исполнителя донести то, что хотел сказать композитор, или передать собственное мироощущение?
— Конечно, необходимо донести то, что заложено композитором. Исполнитель интерпретирует произведения через призму своих ощущений, своего опыта. И не бывает двух одинаковых исполнений одного произведения. Сегодня ты сел за инструмент с одним настроением, а завтра с другим и, возможно, будешь звучать иначе.
— Ваши любимые композиторы?
— Сергей Васильевич Рахманинов и Иоганн Себастьян Бах. Первый близок своей русской природой, хотя исполнять русскую музыку очень непросто. В ней такая глубина, философия. Радостно постигать мысль великого человека и нести ее слушателю. Весь смысл между нотами, как часто говорит Морис Николаевич Яклашкин. Вспомните, как мы читали “Мерт­вые души” в школе и много позже, будто совершенно разные произведения. Так и музыка: в студенче­скую пору одно восприятие, в зрелые годы другое.
Бах — это вселенная. Его произведения совершенны по форме.
— Почему одним близок фольклор, другим — попса, а классика доходит не до всех?
— Классика требует совершенно иной степени по­гружения, напряжения чувств, мыслительного процесса. Вслушайтесь в тему, почувствуйте гармоническую красоту, строение, развитие, форму, эмоции, энергетическую наполненность классической музыки, и вы поймете, какая пропасть разделяет ее с попсой. Все, что дается проще, быстрее цепляет и запоминается, не может быть вечным.
— Как работалось в оперном театре?
— Служба в театре началась сразу с “Пиковой дамы”, которую ставил питерский режиссер Александр Александров, высочайший профессионал. Он не кричал в микрофон, много не говорил, а подходил к хору, солистам и тихо объяснял, как должна звучать сцена.
Довелось общаться с Валерием Афанасьевичем Важоровым — музыкантом огромного масштаба и дарования. Счастлива, что работала под руководством такой личности.
Тогда в театре был крепкий состав, а я была молодым специалистом, волновалась даже на репетициях. Работала с заслуженными артистами Петром Заломновым, Анатолием Канюкой, Алевтиной Зинкиной — это мэтры. Робко делала замечания, если они не точно по тексту вели партию, но и концертмейстеру не упускали случая указать, когда мой темп не соответ­ствовал реальному. Чтобы успешно работать в оперном театре, нужно любить вокалистов и понимать их.
Несмотря на трудности, я была увлечена процессом. В дальнейшем навыки, приобретенные в театре, очень пригодились. Много занималась помимо рабочего времени, потому что клавиры сложнейшие. Например, немало времени потребовалось на освоение материала “Иоланты” Чайковского.
— Когда стали преподавать в университете?
— В 2005 году здесь создали факультет искусств. Мне предложили руковод­ство кафедрой музыкально-теоретических дисциплин и фортепиано. На факультете ведется подготовка по специальностям “Вокальное искусство”, “Инструментальное исполнительство”, “Дирижирование академиче­ским хором”.
Многие мои выпускники после окончания вуза стали педагогами музыкальных школ, их ученики уже побеждают в конкурсах, они являются авторами новых программ. Среди новаторов Таня Ильина, Ольга Еремеева, Светлана Ижутова. Все преподают в музыкальной школе № 4 имени Ходяшевых.
— Вы были концертмейстером трубача Максима Саврана на XI Международном телевизионном конкурсе юных музыкантов “Щелкунчик”, где он занял второе место.
— Его родители попросили поддержать молодое дарование. Сначала на первый тур они послали кассету с записями Максима. Второй и финальный туры прошли в Москве. Все ребята на сцене, конечно, не первый раз, но за кулисами доходило до истерик. В условиях острейшей конкуренции среди невероятно талантливых детей Максим преодолел волнение и выступил прекрасно. До “Щелкунчика” он выезжал на всероссийские конкурсы имени Табакова, имени Блажевича и уже был отмечен дипломами. Его педагог — отец Александр Савран.
Максим — ребенок харизматический, на него нель­зя не обратить внимание. Сложнейшие произведения были исполнены 13-летним мальчиком на очень высоком уровне. Это произвело на жюри самое хорошее впечатление. Отметили, что потенциал у парня огромный. Максим исполнил произведения в хорошем темпе, рискнул, выдержал и победил.
Сейчас он ученик специальной музыкальной школы при Московской консерватории, много и увлеченно занимается, сдал годовые экзамены на отлично и очень доволен.
— На чем вы играете, в Чувашии есть “Стейнвей”?
— Нет, и, по-моему, в ближайшие десять лет не планируется приобрести новый рояль. А нет инструмента, значит, нет возможности пригласить исполнителей высокого уровня.
— Дочь не пошла по стопам мамы?
— Она окончила музыкальную школу по специальности фортепиано. В школе увлеклась иностранными языками, а сейчас оканчивает в Москве учебу в Высшей школе экономики. Главное, она понимает и любит музыку.
— Чем занимаетесь в свободное время?
— Очень люблю фигурное катание, лыжи, ролики. Нравится путешествовать, читать. В настоящее время увлечена творчеством Веллера, Рубиной, Улицкой.
— Что хотелось бы сыграть, каковы творческие планы?
— Исполнительство требует времени, жесткого режима дня, регулярных занятий. Меня восхищает железная воля Мориса Николаевича, его способность успевать реализовывать столько замыслов и творческих проектов. Есть у кого учиться. Он опять приглашен в столицу с концертной программой на фестиваль “Московская осень”. Есть желание изучать новое, хочется продолжать сотрудничество с оркестром. Очень люблю камерную музыку. Готовим новую концертную программу с ансамблем “Тангомания”, которым руководит заслуженный работник культуры ЧР Александр Белянкин.