Я смирился с товарищем Суховым...

В Чувашию народный артист России Анатолий Кузнецов приехал всего на один день — 28 августа: по приглашению Государственного архива электронной и кинодокументации Чувашской Республики в связи с празднованием Дня российского кино. Известный актер встретился с осужденными в чебоксарской колонии и с отдыхающими в санатории “Чувашия”.
Весь день был расписан по минутам. В его выступлениях воспоминания о съемках фильма “Белое солнце пустыни” мастерски переплетались с анекдотичными случаями из жизни, стихами и романсами. Легко заводил зал, который то и дело взрывался от хохота. От товарища Сухова (именно так называют его многие, не особо
утруждая себя запоминанием имени актера) в нем разве что улыбка и взгляд, а в остальном... На сцене был настоящий актер. Актер, сыгравший множество интересных, эмоционально выразительных ролей. С 1954 года он снялся в 78 картинах. И сейчас продолжает сниматься. В Чебоксары приехал из Коврова, где проходят съемки фильма о Великой Отечественной войне. В последние годы были роли в  детективе “Турецкий гамбит”, молодежной комедии “Никто не знает про секс”,  сериале “Заколдованный участок”.
Популярный актер не жалует журналистов, не любит рассказывать о своих ролях, считает, что все, что хотел, сказал в фильмах. Тем не менее “Граням” он дал интервью перед самым отъездом в Москву.

 

— Меня как-то окликнул прохожий: “Ты военный?”. Я ответил: “Нет”. Тогда он спросил: “Почему, как ни приду в кино, ты всегда в военной форме?”. Действительно, у меня много картин на подобную тематику: от гражданской войны до современных конфликтов. Этот случай поначалу меня удивил, теперь понимаю: видимо, я убедителен на экране в форме солдата или офицера.
В каждой военной роли стараюсь играть не только “мундир”, ведь за формой скрывается человеческий характер, а он куда интереснее внешних проявлений.
Вы вряд ли помните картину “Берега в тумане”, снятую “Мосфильмом” совместно с Болгарией. Замечательный был фильм. К сожалению, его показали только один раз в 1986 году. Так вот, картина о полковнике врангелевской армии, которая, отступая из Крыма, сначала оказалась в Турции, а потом в Болгарии. У моего героя сложная и трагиче­ская судьба. Он потерял все: Родину, жену, сына. В фильме есть трогательная сцена встречи с верным денщиком на Пасху. Сцена короткая, но в ней заложен глубокий смысл. Увы, эти кадры режиссер вырезал. Очень жаль. Душа была вложена в эту сцену. После окончания съемок страдал и с удивлением обнаружил, что жалею о том, что расстался с героем...
— Смирились с тем, что, где бы ни появились, вас называют товарищем Суховым?
— Актерские роли играют с нами злую шутку. Говорят: “Вот Сухов идет”. А как меня зовут, по-настоящему знают единицы. Сначала, конечно, это угнетало. Но я нашел утешение. Вот есть актер Борис Бабочкин, сыгравший Чапаева. А где он еще снимался? Или возьмем Вячеслава Тихонова. Кто он для вас? Правильно, Штирлиц. А в каких ролях он еще играл? Не знаете. А ведь ему доставались хорошие роли. И играл он замечательно...
Кстати, “Белое солнце пустыни” много лет служило талисманом для наших космонавтов. Они перед полетом смотрели фильм от начала до конца. Мне это рассказывал Георгий Береговой, когда я встречался с космонавтами.
— В 90-е годы, когда кино почти не снималось, немногие актеры, в том числе известные, смогли остаться в киноцеху. Ваша актерская биография сложилась удачно. Как это удалось?
— Про других не знаю. Про себя могу сказать одно — боролся как мог. Да и госпожа удача, видать, была на моей стороне.
— Мне кажется, у вас очень мало отрицательных персонажей, все герои в основном положительные. Отказывались от негативных ролей?
— Ну нет, просто везло мне так. Хотя вы не совсем правы. У меня были и отрицательные персонажи, правда, их не так много.
— Как готовитесь к роли?
— Песню “Поручик Голицын” вы наверняка помните. Звучала в одно время очень часто. Я тогда снимался в фильме о граждан­ской войне, и мне нужно было настроиться на кинокартину, прочувствовать драму того времени. Просил водителя крутить “Поручика Голицына” непрерывно. Послушаешь ее несколько раз по дороге к месту съемок, и на душе масса чувств, тоска и боль. Я жил своей ролью.
— Со сцены читали стихи Рубцова. Любимый поэт?
— Один из любимых. Вообще, я люблю читать, хотя сейчас читаю меньше. А что читать? Детективы многочисленные? Увольте. Еще  в школе нам педагог сказал: “Читайте классику, ребята. Там все сказано”. Он совершенно прав.
— А режиссер?
— Лукино Висконти, итальянский режиссер. В юности мечтал сняться у него. Но он был так далек тогда. А сейчас и границы открыты, но уже не суждено. (Лукино Висконти умер в 1976 году. — Прим. авт.)
— Какие фильмы любите смотреть?
— Разные. Лишь бы они были сняты талантливо. Фильмы ужасов со всякими придумками, с Крюгерами я не люблю.
— Как считаете, в чем причина всенародной любви к “Белому солнцу пустыни”?
— За что полюбили, не знаю. За людей отвечать не могу. Пусть они сами говорят. Я, как сказал Райкин, “поел, стал в стороночку”. Вот мое дело. А что там критики говорят, что люди думают, — это не мое дело.
— Но Государственную премию за Сухова дали только в 1998 году, почти тридцать лет спустя.
— Да, это из-за Мотыля (режиссер, снявший “Белое солн­це пустыни”. — Прим. авт.). Его же коллеги там интрижки затевали. А Ельцин фильм очень любил. Он кассету даже подарил президенту Франции Жаку Шираку, когда тот приезжал в Россию и для него был устроен прием в ресторане “Царская охота”. Говорят, при этом Ельцин сказал: “Смотри одну из лучших наших картин”.
— Чем увлекаетесь?
— Кино и увлекаюсь. Работой. Интересоваться чем-то другим некогда, да к тому же в моем возрасте (77 лет. — Прим. авт.) я не могу по­хвастаться богатырским здоровьем. Хотя, конечно, об этом не стоит говорить. Лучше сказать: “Я  богатырь, я всех обгоню”. Но надо думать и о том, чтобы не со­рваться. Поэтому у меня и хобби нет. Живу за городом, есть участок. Ухаживаю за ним. Нахожу в этом удоволь­ствие. Движение, воздух, зарядка, физический труд нам необходимы.
— Вы из известной интеллигентной семьи...
— Да не сказал бы. Хотя что такое “интеллигентная семья”? Интеллигентность и в крестьянских домах найти можно. Это видно по тому, как они себя ведут, как приглашают в гости, как встречают, как разговаривают, как обходятся с людьми. Это тоже интеллигентность. Бывает, человек называет себя интеллигентом, а ведет себя, как полный хам. Какой же он после этого интеллигент? Я родился в простой семье. Отец был певцом.
— Воспитанием обязаны родителям?
— Отчасти. По большому счету, воспитываюсь всегда и всем. Мне попадались хорошие люди с хорошими советами. Я делал кое-какие выводы и старался сам себя воспитывать.
— Вы красивый мужчина...
— Никогда не думал об этом. Честное слово, никогда. Наоборот, я был очень застенчивый.
— Тем не менее говорят, что женщины вас любят. А сами часто влюблялись?
—  Бывало. Издалека, правда. Например, Дина Дурбин (американская киноактриса, звезда Голливуда 40-х годов. — Прим. авт.). У меня была одна-единственная ее фотография. Как она пела “Эх, раз, еще раз...” (в СССР в прокате был очень популярен фильм “Сестра его дворецкого”, в котором актриса спела три русских романса. — Прим. авт.). Центральное телевидение неоднократно включало эти песни в состав праздничных киноконцертов.  Обалденно пела. Бывает, что влюбляешься в обаяние человека, в его талант. Но только за одно то, что есть талант, влюбиться не получается. Есть люди талантливые, но без обаяния и шарма, вот они мне совсем не интересны.
— Расскажите о семье.
— О семье не люблю рассказывать. Я человек суеверный. Не нравится мне, когда телевидение приезжает и начинает снимать дом. У меня сразу портится настроение. А так, семья у меня хорошая.
— Вы в первый раз в Чувашии?
— В третий. В последний раз был пять лет назад. А перед этим не приезжал восемь лет. Здесь мне нравится: очень душевно и хорошо принимают. И край такой гостеприимный.
— Где предпочитаете отдыхать?
— На море. Люблю, когда можно поплавать в морской воде, позагорать.
— Бывали в разных странах. А понравилось больше всего...
— ...в Африке. Там я был в девяти странах. В Египте еще в советское время работал. Каир тогда меня потряс: пирамиды, сфинксы. Очень яркий, разноцветный город. В нем еще есть свой неповторимый запах. Выходишь из самолета и сразу чувствуешь. Возможно, это от карри. Каирцы очень любят острые перцы. Кстати, заметил интересную особенность: чем ближе к экватору, тем более радостные люди мне встречались.
Надо сказать, на популярных египетских курортах я никогда не отдыхал. А недавно был с телевидением в Хургаде — снимали фильм о картине “Белое солнце пустыни”. Как только приехали, я подумал: что за дыра, дома какие-то посреди пустыни. А потом присмотрелся: широкие проспекты, хорошие дороги. Через четыре дня вернулись в Москву, и меня почему-то обратно потянуло. Даже не знаю, чем это объяснить. Потянуло, и все. Я даже соблазнял супругу: “Поедем”. Не согласилась (улыбается. — Прим. авт.).
Вообще, каждая страна по-своему интересна. Народ везде разный.
— А остаться за рубежом не хотелось?
— Только с одним условием: пожить некоторое время и вернуться. Я не прочь провести месяц в Париже. Походить по музеям, пройтись по Монмартру. Вот это удовольствие, да. Но в России мой дом родной, здесь моя работа, здесь меня понимают, здесь меня любят. А там? Кому я нужен? Как там пробиться к людям? Как зарабатывать? Это очень непросто. Вот если бы мне было 20 лет... То да. А сейчас... Мне дома хорошо. Москва-река рядом. Поездишь по городам и странам разным, и хорошо домой возвращаться.
Ирина ПАВЛОВА.