Страховая медицина от слова “страх”?

Здравствуйте, мои дорогие! А это я вам пишу, Пелагея Груздева. Не забыли меня еще? Слава Богу, жива-здорова, чего и вам всем желаю.

Я хоть в годах уже, а стараюсь болячкам не поддаваться, докторов не беспокою, а все больше народными средствами обхожусь. И все ж таки без медицины никуда. Внучка моя рожать надумала, время подошло. Начали молодые названивать в скорую помощь, чтоб, значит, девочку в роддом отвезти. Но полчаса дозвониться не могли, а когда на том конце провода откликнулись, услышали, что машина будет только через 15 минут. Но ведь не зря говорят, что родить нельзя погодить. Нашли машину, вышли из положения. А в оправдание скорой что сказать: роды дело срочное, а все не сердечный приступ.
А я вот многих по городу знаю, характер, что ли, такой? И мне сорока на хвосте принесла такие вести. И вести эти наивернейшие, не сомневайтесь. Плохо ведь у нас дело со скорой помощью-то. Сейчас модно все на Москву пенять, а только и от мест­ного начальства кое-что зависит. Дело выходит совсем нешуточное. Ведь в городе у нас в гаражах аж четырнадцать машин неотложки стоит, а по вызовам ездит, почитай, только половина — восемь всего. И не больше! А остальные?
А как на самом деле дела обстоят, каждый в службе скорой помощи знает. И не просто знают, а возмущаются люди. Потому что перегружены сверх всякой меры, да и зарплаты несерьезные, особенно у молоденьких врачей и фельдшеров. Придет такой парнишка после училища — силы есть, знания свежие, желания работать хоть отбавляй, а ему — минималку! Ну как на такие деньги жить? А для недовольных один ответ у начальства: “Не нравится — увольняйтесь!” И увольняются, а вы что ж думали? В Москве-то зар­платы далеки от наших.
Вот и ждем-пождем скорую помощь и дождаться не можем. А как дождешься, если в сутки на бригаду по 20 вызовов? А если и дождутся, то тяжеленько бригаде работать, семь потов сойдет, хорошо, если кто из род­ственников или соседей толковый попадется. Потому что это дело трудное, втроем делается, а людей совсем не хватает. Хотя и стараются на тяжелые случаи все же по двое ездить. А так-то почти все время врач да водитель. Да и не врач зачастую, а фельдшер. Ведь то и дело так бывает, что всего дежурит один-два доктора на весь город, ­остальные фельдшера. А ведь случиться может всякое — дети у нас здесь растут. А ребятишки, они и руки-ноги ломают, и подавиться, и отравиться могут, не дай Бог. А уж про дорожные происшествия даже и думать неохота.
А если вместо 14 машин всего 8, то, я так думаю, это подешевле обходится. Так ли аль нет? И бензина меньше уходит и всего прочего? И денежки эти куда-то ведь деваются? А горожане-то что, чай не помрут, потерпят, не графья.
А внучка-то, когда из роддома вернулась, порассказала, как у нас кормят молодых мамаш. Они хоть после родов и ослабленные, но беременность не болезнь. А здоровым и питание здоровое нужно, и даже вдвойне, потому как еще и чадо грудью кормят. По словам внучки, на завтрак им давали манную кашу и бутерброд с маслом, на обед суп пустой, кашу, салат. На ужин опять кашу и чай. И так каждый день. Ни мяса, ни рыбы ни разу за неделю не видела. Поговаривают, в Чебоксарах питание нормальное. Для рожениц в роддомах и йогурты, и фрукты, а у нас что? И вообще как это называется, когда облупленные батареи, драные палаты, полу­голодная диета и лекарства за свой счет? Страховая медицина, так вроде? От слова “страх” разве?